Воспоминания - те же письма, с той разницей, что письма пишут конкретному адресату (частному лицу), воспоминания же, письма к вечности, если угодно, к другому себе. К себе, которого, возможно, уже и нет вовсе.
Зинаида Пастернак, Нейгауз, по первому браку, подавала надежды как концертирующий пианист, и бог весть, как сложилась бы история ее, не будь прекрасной компании рядом, а именно Генриха Густавовича Нейгауза и Бориса Леонидовича Пастернака.
Спутник, как понятие, - наблюдающий за происходящим, но не принимающий участия. Тот, кто принимает участие, да и во многом определяет события - спутница.
Не станем определять синтентику образа Лары (прекрасной Лауры) из «Доктора Живаго», не станем констатировать любовную геометрию - она была и в романе, и в реальности. Суть этой книги - нежность интонаций и деликатность изложения. Эти буквы, слова, предложения врачуют нездоровое наше время, как доктор. Живой доктор.
Vospominanija - te zhe pisma, s toj raznitsej, chto pisma pishut konkretnomu adresatu (chastnomu litsu), vospominanija zhe, pisma k vechnosti, esli ugodno, k drugomu sebe. K sebe, kotorogo, vozmozhno, uzhe i net vovse.
Zinaida Pasternak, Nejgauz, po pervomu braku, podavala nadezhdy kak kontsertirujuschij pianist, i bog vest, kak slozhilas by istorija ee, ne bud prekrasnoj kompanii rjadom, a imenno Genrikha Gustavovicha Nejgauza i Borisa Leonidovicha Pasternaka.
Sputnik, kak ponjatie, - nabljudajuschij za proiskhodjaschim, no ne prinimajuschij uchastija. Tot, kto prinimaet uchastie, da i vo mnogom opredeljaet sobytija - sputnitsa.
Ne stanem opredeljat sintentiku obraza Lary (prekrasnoj Laury) iz «Doktora Zhivago», ne stanem konstatirovat ljubovnuju geometriju - ona byla i v romane, i v realnosti. Sut etoj knigi - nezhnost intonatsij i delikatnost izlozhenija. Eti bukvy, slova, predlozhenija vrachujut nezdorovoe nashe vremja, kak doktor. Zhivoj doktor.
