Это книга о горе по жертвам советских репрессий, о культурных механизмах памяти и скорби. Работа горя воспроизводит прошлое в воображении, текстах и ритуалах; она возвращает мертвых к жизни, но это не совсем жизнь. Культурная память после социальной катастрофы — сложная среда, в которой сосуществуют жертвы, палачи и свидетели преступлений. Среди них живут и совсем странные существа — вампиры, зомби, призраки. От "Дела историков" до шедевров советского кино, от памятников жертвам ГУЛАГа до постсоветского "магического историзма", новая книга Александра Эткинда рисует причудливую панораму посткатастрофической культуры.
Eto kniga o gore po zhertvam sovetskikh repressij, o kulturnykh mekhanizmakh pamjati i skorbi. Rabota gorja vosproizvodit proshloe v voobrazhenii, tekstakh i ritualakh; ona vozvraschaet mertvykh k zhizni, no eto ne sovsem zhizn. Kulturnaja pamjat posle sotsialnoj katastrofy — slozhnaja sreda, v kotoroj sosuschestvujut zhertvy, palachi i svideteli prestuplenij. Sredi nikh zhivut i sovsem strannye suschestva — vampiry, zombi, prizraki. Ot "Dela istorikov" do shedevrov sovetskogo kino, ot pamjatnikov zhertvam GULAGa do postsovetskogo "magicheskogo istorizma", novaja kniga Aleksandra Etkinda risuet prichudlivuju panoramu postkatastroficheskoj kultury.
