Ее величали первой красавицей эпохи. Ее любил больше жизни, за нее погиб первый поэт России, которому она была не только женой, но и музой. Наталья Николаевна прожила с Пушкиным всего шесть лет, и, положа руку на сердце, эти годы не назовешь безоблачным раем - брак с гением вообще не бывает простым и легким, - вот и Александр Сергеевич в быту порой становился невыносим: тут и "африканская" ревность, и тяжелый характер, и долги, а в завершение всего -страшные дни его предсмертной агонии... И грязные слухи, что поползли сразу после роковой дуэли: дескать, пушкинская ревность возникла не на пустом месте, мол, это "ветреная" жена погубила гениального поэта, а сколько бы он мог еще прожить, сколько написать... Наталья Николаевна наверняка знала об этих сплетнях, она жила с этим бременем четверть века, изо дня в день доказывая себе и другим: что бы там ни врали завистники и клеветники, она была достойна своего великого мужа.
Эта книга - взгляд на личный мир гения глазами самого близкого ему человека, трогательный роман о коротком счастье с Пушкиным и долгой жизни после него, в которой были и семь лет вдовьего траура, и повторное замужество, и выросшие дети, и светлая память о "солнце русской словесности", закатившемся так рано.
Ee velichali pervoj krasavitsej epokhi. Ee ljubil bolshe zhizni, za nee pogib pervyj poet Rossii, kotoromu ona byla ne tolko zhenoj, no i muzoj. Natalja Nikolaevna prozhila s Pushkinym vsego shest let, i, polozha ruku na serdtse, eti gody ne nazovesh bezoblachnym raem - brak s geniem voobsche ne byvaet prostym i legkim, - vot i Aleksandr Sergeevich v bytu poroj stanovilsja nevynosim: tut i "afrikanskaja" revnost, i tjazhelyj kharakter, i dolgi, a v zavershenie vsego -strashnye dni ego predsmertnoj agonii... I grjaznye slukhi, chto popolzli srazu posle rokovoj dueli: deskat, pushkinskaja revnost voznikla ne na pustom meste, mol, eto "vetrenaja" zhena pogubila genialnogo poeta, a skolko by on mog esche prozhit, skolko napisat... Natalja Nikolaevna navernjaka znala ob etikh spletnjakh, ona zhila s etim bremenem chetvert veka, izo dnja v den dokazyvaja sebe i drugim: chto by tam ni vrali zavistniki i klevetniki, ona byla dostojna svoego velikogo muzha.
Eta kniga - vzgljad na lichnyj mir genija glazami samogo blizkogo emu cheloveka, trogatelnyj roman o korotkom schaste s Pushkinym i dolgoj zhizni posle nego, v kotoroj byli i sem let vdovego traura, i povtornoe zamuzhestvo, i vyrosshie deti, i svetlaja pamjat o "solntse russkoj slovesnosti", zakativshemsja tak rano.
