Выжить для того, для кого выживание не цель, а всего лишь условие для выполнения поставленной задачи, - не проблема. Даже если вводная такая же дикая и безумная, как эпидемия, превращающая умерших людей в хищных и чрезвычайно агрессивных зомби, бойцы спецподразделения упрутся рогом и, как предписано ведомственным приказом, проведут оповещение личного состава по сигналу "Сбор", осуществят мероприятия по приведению подразделения в указанную степень боевой готовности, дополучат необходимое оружие и боеприпасы согласно штатам военного времени... А вот дальше? Что делать тем, кто всю свою жизнь выполнял приказы, после того как отдавать их стало некому? Что делать тем, кто присягал защищать Родину, когда вместо Родины - кучка самостоятельных поселений-анклавов с населением в считаные тысячи жителей? И когда даже среди несметных полчищ оживших мертвецов главными и самыми страшными врагами людей все равно остаются люди?
Vyzhit dlja togo, dlja kogo vyzhivanie ne tsel, a vsego lish uslovie dlja vypolnenija postavlennoj zadachi, - ne problema. Dazhe esli vvodnaja takaja zhe dikaja i bezumnaja, kak epidemija, prevraschajuschaja umershikh ljudej v khischnykh i chrezvychajno agressivnykh zombi, bojtsy spetspodrazdelenija uprutsja rogom i, kak predpisano vedomstvennym prikazom, provedut opoveschenie lichnogo sostava po signalu "Sbor", osuschestvjat meroprijatija po privedeniju podrazdelenija v ukazannuju stepen boevoj gotovnosti, dopoluchat neobkhodimoe oruzhie i boepripasy soglasno shtatam voennogo vremeni... A vot dalshe? Chto delat tem, kto vsju svoju zhizn vypolnjal prikazy, posle togo kak otdavat ikh stalo nekomu? Chto delat tem, kto prisjagal zaschischat Rodinu, kogda vmesto Rodiny - kuchka samostojatelnykh poselenij-anklavov s naseleniem v schitanye tysjachi zhitelej? I kogda dazhe sredi nesmetnykh polchisch ozhivshikh mertvetsov glavnymi i samymi strashnymi vragami ljudej vse ravno ostajutsja ljudi?
