Книга о Павле Тимофеевиче сама собой сложилась в такое дружеское "застолье" - иной бы он ее, наверное, и не захотел увидеть. Участники его, не сговариваясь, вторили друг другу, вспоминая смешные и грустные истории "про Пашу". И воспоминания эти чудесным образом стирали с их лиц сиюминутные заботы. В голосе каждого рассказчика я слышала неподдельную радость возможности еще раз произнести в настоящем времени фамилию "Лебешев" - будто он снова здесь, с ними, во главе стола...
Kniga o Pavle Timofeeviche sama soboj slozhilas v takoe druzheskoe "zastole" - inoj by on ee, navernoe, i ne zakhotel uvidet. Uchastniki ego, ne sgovarivajas, vtorili drug drugu, vspominaja smeshnye i grustnye istorii "pro Pashu". I vospominanija eti chudesnym obrazom stirali s ikh lits sijuminutnye zaboty. V golose kazhdogo rasskazchika ja slyshala nepoddelnuju radost vozmozhnosti esche raz proiznesti v nastojaschem vremeni familiju "Lebeshev" - budto on snova zdes, s nimi, vo glave stola...
