Метароман Андрея Дитцеля оправдывает содомию и разрушение Гамбурга. Гуманизм автора античный, риторика библейская. Смерти нет, а жизнь протекает в двух странах. Первый топос резко континентальный, второй приморский, с Рыбным рынком и кварталом красных фонарей. Дитцелю, известному лебенскюнстлеру и поэту, скучно эпатировать или скандалить. Он нарушает табу охотно, но обыденно. Он никому не навязывает свои старомодные идеалы. Если он любит, то не молчит.
Metaroman Andreja Dittselja opravdyvaet sodomiju i razrushenie Gamburga. Gumanizm avtora antichnyj, ritorika biblejskaja. Smerti net, a zhizn protekaet v dvukh stranakh. Pervyj topos rezko kontinentalnyj, vtoroj primorskij, s Rybnym rynkom i kvartalom krasnykh fonarej. Dittselju, izvestnomu lebenskjunstleru i poetu, skuchno epatirovat ili skandalit. On narushaet tabu okhotno, no obydenno. On nikomu ne navjazyvaet svoi staromodnye idealy. Esli on ljubit, to ne molchit.
