Микеланджело Меризи, известный как Караваджо (1571-1610), вошел в историю как один из величайших художников - тонко чувствующий, стремительный, склонный к риску и гедонизму. Кончик его кисти вырезал свет и тени, создавая незабываемые работы и необыкновенный реализм. Четыре столетия спустя другой итальянский мастер рисования, Мило Манара, отдает дань уважения гению своим графическим романом.Вторая книга, "Помилование", показывает Караваджо как фигуру одновременно героическую и трагическую, в то же время не лишенную всего человеческого. Правдоподобность жизни художника не вызывает сомнений, как если бы Манара рассказывал о том, что видел собственными глазами, с безграничным уважением к коллеге, столь далекому по времени, но близкому по чувствительности и творческим намерениям.
Mikelandzhelo Merizi, izvestnyj kak Karavadzho (1571-1610), voshel v istoriju kak odin iz velichajshikh khudozhnikov - tonko chuvstvujuschij, stremitelnyj, sklonnyj k risku i gedonizmu. Konchik ego kisti vyrezal svet i teni, sozdavaja nezabyvaemye raboty i neobyknovennyj realizm. Chetyre stoletija spustja drugoj italjanskij master risovanija, Milo Manara, otdaet dan uvazhenija geniju svoim graficheskim romanom.Vtoraja kniga, "Pomilovanie", pokazyvaet Karavadzho kak figuru odnovremenno geroicheskuju i tragicheskuju, v to zhe vremja ne lishennuju vsego chelovecheskogo. Pravdopodobnost zhizni khudozhnika ne vyzyvaet somnenij, kak esli by Manara rasskazyval o tom, chto videl sobstvennymi glazami, s bezgranichnym uvazheniem k kollege, stol dalekomu po vremeni, no blizkomu po chuvstvitelnosti i tvorcheskim namerenijam.
