В книге Владимира Лидского собраны повести и рассказы, герои которых неразрывно связаны с Лидой - небольшим белорусским городом, ставшим свидетелем трагических событий истории. Для автора это своеобразное Макондо - полумифическое родовое гнездо, где когда-то жили его дальние предки.Всматриваясь в судьбы своих героев, Лидский разворачивает перед нами всеобъемлющее историческое полотно первой половины XX века - страшного времени смуты, тьмы и потрясений, когда "космический гул нависал над страной".Захватывающие сюжеты книги перетекают один в другой; повести и рассказы написаны одним предложением без заглавных букв, словно фрагменты, выхваченные из потока речи. Как говорит автор, "почти все мои тексты повествуют о героях, которые растворены во времени, и на фоне их историй я пытаюсь показать, как время перетекает само в себя и повторяет само себя". Это живое, увлекающее повествование, которое будто втягивает читателя в воронку и не дает оторваться до самого конца.
V knige Vladimira Lidskogo sobrany povesti i rasskazy, geroi kotorykh nerazryvno svjazany s Lidoj - nebolshim belorusskim gorodom, stavshim svidetelem tragicheskikh sobytij istorii. Dlja avtora eto svoeobraznoe Makondo - polumificheskoe rodovoe gnezdo, gde kogda-to zhili ego dalnie predki.Vsmatrivajas v sudby svoikh geroev, Lidskij razvorachivaet pered nami vseobemljuschee istoricheskoe polotno pervoj poloviny XX veka - strashnogo vremeni smuty, tmy i potrjasenij, kogda "kosmicheskij gul navisal nad stranoj".Zakhvatyvajuschie sjuzhety knigi peretekajut odin v drugoj; povesti i rasskazy napisany odnim predlozheniem bez zaglavnykh bukv, slovno fragmenty, vykhvachennye iz potoka rechi. Kak govorit avtor, "pochti vse moi teksty povestvujut o gerojakh, kotorye rastvoreny vo vremeni, i na fone ikh istorij ja pytajus pokazat, kak vremja peretekaet samo v sebja i povtorjaet samo sebja". Eto zhivoe, uvlekajuschee povestvovanie, kotoroe budto vtjagivaet chitatelja v voronku i ne daet otorvatsja do samogo kontsa.
