У жанра семейной саги много поклонников. Они любят, когда история раскручивается издалека, движется неторопливо, разговоры начинаются с "а помнишь...". Ольга Никулина поначалу строго следует канону. Но чем ближе к финалу, тем чаще в неспешный, почти старинный роман вторгается современный экшн - детектив, боевик, криминальная драма. Чего не хватает в этом параде жанров, так это фантастики - все очень реально и, к сожалению, знакомо. Бабушка, дочка, внучка. У бабушки - Дом ветеранов сцены, у дочки - подруга-журналистка, у внучки - первая любовь... Но в благополучную семейную историю из драматичного прошлого и влетает та самая муха - "небольшая брошь: на тонком золотом каркасе головка и крылышки в мелких бриллиантах, спинка и брюшко насекомого - овальный изумруд глубокого зеленого цвета". Фамильная драгоценность. "По описанию очень похожа на навозную, если без бриллиантиков, подумала Люба". Этой мухе удается многое: поссорить родных людей, до предела обострить сюжет и даже скрыться восвояси. Как будто ее и не было. Но она была.
U zhanra semejnoj sagi mnogo poklonnikov. Oni ljubjat, kogda istorija raskruchivaetsja izdaleka, dvizhetsja netoroplivo, razgovory nachinajutsja s "a pomnish...". Olga Nikulina ponachalu strogo sleduet kanonu. No chem blizhe k finalu, tem chasche v nespeshnyj, pochti starinnyj roman vtorgaetsja sovremennyj ekshn - detektiv, boevik, kriminalnaja drama. Chego ne khvataet v etom parade zhanrov, tak eto fantastiki - vse ochen realno i, k sozhaleniju, znakomo. Babushka, dochka, vnuchka. U babushki - Dom veteranov stseny, u dochki - podruga-zhurnalistka, u vnuchki - pervaja ljubov... No v blagopoluchnuju semejnuju istoriju iz dramatichnogo proshlogo i vletaet ta samaja mukha - "nebolshaja brosh: na tonkom zolotom karkase golovka i krylyshki v melkikh brilliantakh, spinka i brjushko nasekomogo - ovalnyj izumrud glubokogo zelenogo tsveta". Familnaja dragotsennost. "Po opisaniju ochen pokhozha na navoznuju, esli bez brilliantikov, podumala Ljuba". Etoj mukhe udaetsja mnogoe: possorit rodnykh ljudej, do predela obostrit sjuzhet i dazhe skrytsja vosvojasi. Kak budto ee i ne bylo. No ona byla.
