Исследование предлагает новое видение проблематики первых грамматик русского языка, созданных в конце XVII - первой трети XVIII в. преимущественно иностранными авторами. Впервые делается попытка рассмотреть произведения иностранных ученых и переводчиков не как плод "лингвистической любознательности" и/или подспорье для "устроителей нового литературного языка" в России, но в контексте западноевропейского культурно-просветительского и грамматологического дискурса, в рамках которого русские грамматики создавались наряду с грамматиками других национальных языков, при этом отнюдь не для "описания живой разговорной речи" в России, как традиционно принято считать, но с целью кодификации русского языка на основе одного из его узусов и издания на этом языке "хороших книг". В зависимости от принадлежности определенным западноевропейским просветительским традициям и понимания культурно-языковой ситуации в России авторы грамматик предлагают альтернативные модели кодификации, отличные не только между собой, но и от того пути, по которому пошло формирование русского литературного языка нового типа в России. Согласно цели исследования приводится анализ образцов переводческой продукции, отражающей представленные в грамматиках модели кодификации, и прослеживаются per exempel пути рецепции подобных текстов. Отдельные грамматические произведения, уже известные научной общественности, рассматриваются под новым углом зрения, позволяющим по-новому увидеть их значение в западноевропейском научно-историческом контексте времени их создания, уточнить грамматические намерения их авторов и предложить для них новую атрибуцию и датировку.
Issledovanie predlagaet novoe videnie problematiki pervykh grammatik russkogo jazyka, sozdannykh v kontse XVII - pervoj treti XVIII v. preimuschestvenno inostrannymi avtorami. Vpervye delaetsja popytka rassmotret proizvedenija inostrannykh uchenykh i perevodchikov ne kak plod "lingvisticheskoj ljuboznatelnosti" i/ili podspore dlja "ustroitelej novogo literaturnogo jazyka" v Rossii, no v kontekste zapadnoevropejskogo kulturno-prosvetitelskogo i grammatologicheskogo diskursa, v ramkakh kotorogo russkie grammatiki sozdavalis narjadu s grammatikami drugikh natsionalnykh jazykov, pri etom otnjud ne dlja "opisanija zhivoj razgovornoj rechi" v Rossii, kak traditsionno prinjato schitat, no s tselju kodifikatsii russkogo jazyka na osnove odnogo iz ego uzusov i izdanija na etom jazyke "khoroshikh knig". V zavisimosti ot prinadlezhnosti opredelennym zapadnoevropejskim prosvetitelskim traditsijam i ponimanija kulturno-jazykovoj situatsii v Rossii avtory grammatik predlagajut alternativnye modeli kodifikatsii, otlichnye ne tolko mezhdu soboj, no i ot togo puti, po kotoromu poshlo formirovanie russkogo literaturnogo jazyka novogo tipa v Rossii. Soglasno tseli issledovanija privoditsja analiz obraztsov perevodcheskoj produktsii, otrazhajuschej predstavlennye v grammatikakh modeli kodifikatsii, i proslezhivajutsja per exempel puti retseptsii podobnykh tekstov. Otdelnye grammaticheskie proizvedenija, uzhe izvestnye nauchnoj obschestvennosti, rassmatrivajutsja pod novym uglom zrenija, pozvoljajuschim po-novomu uvidet ikh znachenie v zapadnoevropejskom nauchno-istoricheskom kontekste vremeni ikh sozdanija, utochnit grammaticheskie namerenija ikh avtorov i predlozhit dlja nikh novuju atributsiju i datirovku.
