Suomennos.
16-vuotias Lena aloitti päiväkirjansa kirjoittamisen vain joitakin kuukausia ennen kuin Saksa piiritti Leningradin syyskuussa 1941. Lähes 900 päivää kestäneen eristyksen aikana kaupungissa kuoli yli miljoona siviiliä joko nälkään tai pommituksiin. Lena selviytyi hengissä, mutta joutui seuraamaan vierestä muun muassa oman äitinsä kuoleman.
8.2.1942 Lena kirjoittaa:
”Äitini kuoli eilen. Nyt olen yksin.”
Suomennos.
Перевод на финский язык.
То, что блокадный дневник школьницы Лены Мухиной сохранился, - само по себе уже чудо.
В 1962 году он попал в Ленинградский партийный архив (теперь Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга) и хранится там по сей день.
Мы знаем "взрослые" свидетельства того чудовищного, до конца не изученного явления, которое называется Ленинградской блокадой: "Воспоминания" Д.С.Лихачева, "Записки блокадного человека" Л.Я.Гинзбург, "Блокадный дневник" Г.А.Князева, "Воспоминания о блокаде" В.М.Глинки и многие другие. Но "детских" свидетельств - мало. По ошеломительности воздействия на читателя можно назвать одно: дневник Юры Рябинкина, приведенный в ленинградском Евангелии - "Блокадной книге" Д.Гранина и А.Адамовича. И вот теперь - дневник Лены Мухиной. Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали? Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает "человеческого лица", а голод и страх смерти превращают человека в животное?
Одним из средств спасения оказался алфавит, порядок букв. Попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя. И еще: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт - для других.
Когда-то Лена мечтала написать вместе с подругой книгу, "которую хотелось бы прочесть, но которой, к сожалению, не существует".
Эта книга - существует. И является свидетельством того, что в самое бесчеловечное время люди пытались сохранить свою человеческую сущность. Именно это сегодня дарит нам надежду.
Дневник подготовлен к изданию сотрудниками Санкт-Петербургского Института истории РАН. Вступительная статья С.Ярова.
Suomennos.
Perevod na finskij jazyk.
To, chto blokadnyj dnevnik shkolnitsy Leny Mukhinoj sokhranilsja, - samo po sebe uzhe chudo.
V 1962 godu on popal v Leningradskij partijnyj arkhiv (teper Tsentralnyj gosudarstvennyj arkhiv istoriko-politicheskikh dokumentov Sankt-Peterburga) i khranitsja tam po sej den.
My znaem "vzroslye" svidetelstva togo chudovischnogo, do kontsa ne izuchennogo javlenija, kotoroe nazyvaetsja Leningradskoj blokadoj: "Vospominanija" D.S.Likhacheva, "Zapiski blokadnogo cheloveka" L.Ja.Ginzburg, "Blokadnyj dnevnik" G.A.Knjazeva, "Vospominanija o blokade" V.M.Glinki i mnogie drugie. No "detskikh" svidetelstv - malo. Po oshelomitelnosti vozdejstvija na chitatelja mozhno nazvat odno: dnevnik Jury Rjabinkina, privedennyj v leningradskom Evangelii - "Blokadnoj knige" D.Granina i A.Adamovicha. I vot teper - dnevnik Leny Mukhinoj. Chto mozhno protivopostavit muchitelnomu umiraniju ot goloda v uslovijakh, kogda rushatsja obscheprinjatye normy morali? Chto mozhet spasti ot dukhovnoj degradatsii v uslovijakh, kogda borba za vyzhivanie lishaet "chelovecheskogo litsa", a golod i strakh smerti prevraschajut cheloveka v zhivotnoe?
Odnim iz sredstv spasenija okazalsja alfavit, porjadok bukv. Popytka cherez slovo osmyslit proiskhodjaschee, ponjat sebja. I esche: intuitivnoe znanie, chto nuzhno sokhranit svoju istoriju, svoj opyt - dlja drugikh.
Kogda-to Lena mechtala napisat vmeste s podrugoj knigu, "kotoruju khotelos by prochest, no kotoroj, k sozhaleniju, ne suschestvuet".
Eta kniga - suschestvuet. I javljaetsja svidetelstvom togo, chto v samoe beschelovechnoe vremja ljudi pytalis sokhranit svoju chelovecheskuju suschnost. Imenno eto segodnja darit nam nadezhdu.
Dnevnik podgotovlen k izdaniju sotrudnikami Sankt-Peterburgskogo Instituta istorii RAN. Vstupitelnaja statja S.Jarova.
