В Алле Демидовой заложена огромная внутренняя сила. Она и Медея, и Антигона, и Царь Эдип... Она может быть одновременно и убийцей, и жертвой. Демидова потрясающая женщина, но меньше всего я думаю про ее пол, когда вижу ее на сцене. Она не актриса в привычном смысле. Она - явление. Ей стоит только голову повернуть, и это уже становится событием огромной важности. Как вспышка молнии, озаряющая все вокруг. Любой режиссер, который к ней приближается, должен понимать, что ему предстоит иметь дело со скрипкой Страдивари. Ты можешь на ней хорошо сыграть, но все равно это будет звук Страдивари. Нравится тебе это или нет. Теодор Курентзис, дирижер
V Alle Demidovoj zalozhena ogromnaja vnutrennjaja sila. Ona i Medeja, i Antigona, i Tsar Edip... Ona mozhet byt odnovremenno i ubijtsej, i zhertvoj. Demidova potrjasajuschaja zhenschina, no menshe vsego ja dumaju pro ee pol, kogda vizhu ee na stsene. Ona ne aktrisa v privychnom smysle. Ona - javlenie. Ej stoit tolko golovu povernut, i eto uzhe stanovitsja sobytiem ogromnoj vazhnosti. Kak vspyshka molnii, ozarjajuschaja vse vokrug. Ljuboj rezhisser, kotoryj k nej priblizhaetsja, dolzhen ponimat, chto emu predstoit imet delo so skripkoj Stradivari. Ty mozhesh na nej khorosho sygrat, no vse ravno eto budet zvuk Stradivari. Nravitsja tebe eto ili net. Teodor Kurentzis, dirizher
