"Настоящее произведение искусства должно быть изобретением по форме или открытием по содержанию. Ещё лучше – и тем, и другим". "Рассказы о Менделе Маранце" – тот самый случай. Хотя, конечно, и изобретение, и открытие – не самой высокой пробы. С формой в рассказах о Менделе Маранце всё ясно – шолом-алейхемовская традиция, как хрустальная подвеска, повёрнутая новой гранью, брызнула новым спектром ярких красок. Открытием, пожалуй, – по сравнению с теми же шолом-алейхемовскими героями – явились персонажи рассказов, касриловские евреи в Америке, в Нью-Йорке и, в первую очередь, – главный герой, сам Мендель Маранц, генетически связанный с Менахем-Менделем и другими персонажами шолом-алейхемовских историй, но при этом живущий и действующий в других условиях и сам изменившийся вместе с ними. Рекомендуем!
"Nastojaschee proizvedenie iskusstva dolzhno byt izobreteniem po forme ili otkrytiem po soderzhaniju. Eschjo luchshe – i tem, i drugim". "Rasskazy o Mendele Marantse" – tot samyj sluchaj. Khotja, konechno, i izobretenie, i otkrytie – ne samoj vysokoj proby. S formoj v rasskazakh o Mendele Marantse vsjo jasno – sholom-alejkhemovskaja traditsija, kak khrustalnaja podveska, povjornutaja novoj granju, bryznula novym spektrom jarkikh krasok. Otkrytiem, pozhaluj, – po sravneniju s temi zhe sholom-alejkhemovskimi gerojami – javilis personazhi rasskazov, kasrilovskie evrei v Amerike, v Nju-Jorke i, v pervuju ochered, – glavnyj geroj, sam Mendel Marants, geneticheski svjazannyj s Menakhem-Mendelem i drugimi personazhami sholom-alejkhemovskikh istorij, no pri etom zhivuschij i dejstvujuschij v drugikh uslovijakh i sam izmenivshijsja vmeste s nimi. Rekomenduem!
