Винсент Ван Гог - личность поистине легендарная. Пожалуй, ни об одном художнике мира не было написано такого количества исследовательских работ; ни один факт из его жизни не был оставлен без внимания и много раз подробно анализировался, вызвав, тем не менее, огромное количество кривотолков. Ни одна личная жизнь была настолько всесторонне изучена, что даже послужила сюжетом для монографий и романов, а отношения с братом Тео легли в основу известного фильма. Медики до сих пор спорят о том, чем же все-таки болел Ван Гог, и как это повлияло на его творчество? Художники, представители разных течений и направлений, борются за право выбора Ван Гога своим учителем и гуру, в то время как он, самоучка, не был представителем ни одной из известных школ.
Благодаря множеству книг, например, "Жизнь Ван Гога" Анри Перрюшо или "Жажда жизни" Ирвинга Стоуна, некоторые факты его биографии, такие, как история с отрезанным ухом, превратились в своеобразные легенды. Кажется, что мы должны знать о нем все. Но вновь и вновь открываются новые факты, появляются новые свидетельства, опровергающие предыдущие теории...и мы понимаем, что он так и останется в наших умах вечной загадкой.
Спорить и говорить можно бесконечно, постоянно задаваясь вопросом: "почему мы снова и снова хотим знать о нем больше, отчего нас так трогает эта нервная и тревожная живопись, эти солнечные краски, эти порой неземные сюжеты? Вот уж поистине можно поверить Морису Вламинку, сказавшему как-то: "Я люблю Ван Гога, больше чем своего отца". И мы вновь открываем альбомы, идем в музеи, останавливаемся перед его полотнами и вглядываемся в них, словно пытаемся разгадать его тайну, которую навсегда он унес с собой... к звездам.
Vinsent Van Gog - lichnost poistine legendarnaja. Pozhaluj, ni ob odnom khudozhnike mira ne bylo napisano takogo kolichestva issledovatelskikh rabot; ni odin fakt iz ego zhizni ne byl ostavlen bez vnimanija i mnogo raz podrobno analizirovalsja, vyzvav, tem ne menee, ogromnoe kolichestvo krivotolkov. Ni odna lichnaja zhizn byla nastolko vsestoronne izuchena, chto dazhe posluzhila sjuzhetom dlja monografij i romanov, a otnoshenija s bratom Teo legli v osnovu izvestnogo filma. Mediki do sikh por sporjat o tom, chem zhe vse-taki bolel Van Gog, i kak eto povlijalo na ego tvorchestvo? Khudozhniki, predstaviteli raznykh techenij i napravlenij, borjutsja za pravo vybora Van Goga svoim uchitelem i guru, v to vremja kak on, samouchka, ne byl predstavitelem ni odnoj iz izvestnykh shkol.
Blagodarja mnozhestvu knig, naprimer, "Zhizn Van Goga" Anri Perrjusho ili "Zhazhda zhizni" Irvinga Stouna, nekotorye fakty ego biografii, takie, kak istorija s otrezannym ukhom, prevratilis v svoeobraznye legendy. Kazhetsja, chto my dolzhny znat o nem vse. No vnov i vnov otkryvajutsja novye fakty, pojavljajutsja novye svidetelstva, oprovergajuschie predyduschie teorii...i my ponimaem, chto on tak i ostanetsja v nashikh umakh vechnoj zagadkoj.
Sporit i govorit mozhno beskonechno, postojanno zadavajas voprosom: "pochemu my snova i snova khotim znat o nem bolshe, otchego nas tak trogaet eta nervnaja i trevozhnaja zhivopis, eti solnechnye kraski, eti poroj nezemnye sjuzhety? Vot uzh poistine mozhno poverit Morisu Vlaminku, skazavshemu kak-to: "Ja ljublju Van Goga, bolshe chem svoego ottsa". I my vnov otkryvaem albomy, idem v muzei, ostanavlivaemsja pered ego polotnami i vgljadyvaemsja v nikh, slovno pytaemsja razgadat ego tajnu, kotoruju navsegda on unes s soboj... k zvezdam.
