Автор объясняет, как и почему большевистский нэп оказался прологом к сталинской деспотии. Преимущество отдается анализу документов личного характера, центральное место среди которых занимают письма, поступавшие непосредственно Сталину. Показано, что обычные для постреволюционного времени фрустрационные процессы не смогли подавить беспорядочных агрессивных импульсов в различных слоях общества. Автор заключает, что острые реакции людей на постреволюционные метания большевиков привели к тому, что революционная утопия выродилась в традиционалистскую "утопию власти" в лице единоличной диктатуры.
Avtor objasnjaet, kak i pochemu bolshevistskij nep okazalsja prologom k stalinskoj despotii. Preimuschestvo otdaetsja analizu dokumentov lichnogo kharaktera, tsentralnoe mesto sredi kotorykh zanimajut pisma, postupavshie neposredstvenno Stalinu. Pokazano, chto obychnye dlja postrevoljutsionnogo vremeni frustratsionnye protsessy ne smogli podavit besporjadochnykh agressivnykh impulsov v razlichnykh slojakh obschestva. Avtor zakljuchaet, chto ostrye reaktsii ljudej na postrevoljutsionnye metanija bolshevikov priveli k tomu, chto revoljutsionnaja utopija vyrodilas v traditsionalistskuju "utopiju vlasti" v litse edinolichnoj diktatury.
