Жизнь за МКАДом, давно воспринимаемая москвичами как не смешной анекдот, открывается перед Даниловым, как шифрованное послание из ниоткуда. Он не умиляется, он не морализаторствует, не негодует и не восторгается - он разгадывает русский город как головоломку - последнюю головоломку перед разгадкой этой большой тайны русского города. Скорее всего, когда он эту тайну, наконец, раскроет, ничего интересного его за этой чертой не ждет. Но пока он ходит около нее, ему попадаются такие вещи, которых не видно ни по ту, ни по эту сторону черты. Анфиса Чехова в белорусском телевизоре, случай на Хрущева в Курске, музыкант из Прокопьевска и инвалид из Тамбова - герои бесконечного "Твин Пикса", потерявшиеся где-то между Даниловым и Россией. В стране, состоящей из даниловских городов, невозможно жить, но невозможно и не любить ее.
Zhizn za MKADom, davno vosprinimaemaja moskvichami kak ne smeshnoj anekdot, otkryvaetsja pered Danilovym, kak shifrovannoe poslanie iz niotkuda. On ne umiljaetsja, on ne moralizatorstvuet, ne negoduet i ne vostorgaetsja - on razgadyvaet russkij gorod kak golovolomku - poslednjuju golovolomku pered razgadkoj etoj bolshoj tajny russkogo goroda. Skoree vsego, kogda on etu tajnu, nakonets, raskroet, nichego interesnogo ego za etoj chertoj ne zhdet. No poka on khodit okolo nee, emu popadajutsja takie veschi, kotorykh ne vidno ni po tu, ni po etu storonu cherty. Anfisa Chekhova v belorusskom televizore, sluchaj na Khruscheva v Kurske, muzykant iz Prokopevska i invalid iz Tambova - geroi beskonechnogo "Tvin Piksa", poterjavshiesja gde-to mezhdu Danilovym i Rossiej. V strane, sostojaschej iz danilovskikh gorodov, nevozmozhno zhit, no nevozmozhno i ne ljubit ee.
