Великое отступление Российской армии весной одна тысяча девятьсот пятнадцатого года интеллигенты-либералы, палец о палец не стукнувшие для победы, пренебрежительно окрестили Великим драпом. Нет винтовок, нет патронов, нет снарядов, командиры батарей дают подписки о том, что их орудия не сделают больше десятка выстрелов в сутки. Частные заводчики, пользуясь моментом, взвинчивают цены на боеприпасы вдвое-втрое, союзники тормозят и срывают поставки.
Кто-то сдается в плен, поверив агитаторам, что там будет лучше, кто-то действительно драпает, кто-то срывается в самоубийственные штыковые атаки, чтобы хоть как-то задержать превосходящего противника. А кое-кто, имея под рукой неполную роту, уйдет в германский тыл, поработать ручным тормозом - и станет камушком в сапоге для хваленых кайзеровских солдат!
Velikoe otstuplenie Rossijskoj armii vesnoj odna tysjacha devjatsot pjatnadtsatogo goda intelligenty-liberaly, palets o palets ne stuknuvshie dlja pobedy, prenebrezhitelno okrestili Velikim drapom. Net vintovok, net patronov, net snarjadov, komandiry batarej dajut podpiski o tom, chto ikh orudija ne sdelajut bolshe desjatka vystrelov v sutki. Chastnye zavodchiki, polzujas momentom, vzvinchivajut tseny na boepripasy vdvoe-vtroe, sojuzniki tormozjat i sryvajut postavki.
Kto-to sdaetsja v plen, poveriv agitatoram, chto tam budet luchshe, kto-to dejstvitelno drapaet, kto-to sryvaetsja v samoubijstvennye shtykovye ataki, chtoby khot kak-to zaderzhat prevoskhodjaschego protivnika. A koe-kto, imeja pod rukoj nepolnuju rotu, ujdet v germanskij tyl, porabotat ruchnym tormozom - i stanet kamushkom v sapoge dlja khvalenykh kajzerovskikh soldat!
