"Поэзия священной глубины - одна из вершин всякой великой культуры. Она не заменяет и не отменяет других путей в глубину, но и они ее не могут заменить. В прошлом ее иногда канонизировали - как Веды, как псалмы Давида. В наше время она обходится без этого, но не перестает быть самой собой. Зинаида Миркина не случайно переводила Тагора, Рильке, суфийскую лирику. В этот же ряд становятся и ее стихи...В поэзии религиозного созерцания тонет несовместимость религиозно философских и богословских систем. В ней рождается чувство, что любая человеческая речь, подсказанная Богом, - только перевод с божьего на человеческий; и поэтический перевод лучше, чем логически правильный подстрочник, ближе к подлиннику, не доступному человеческому уму. Родство мистической поэзии, мистического искусства разных культур становится прообразом родства великих религий, несущих на себе печать Единого Духа".Григорий Померанц
"Poezija svjaschennoj glubiny - odna iz vershin vsjakoj velikoj kultury. Ona ne zamenjaet i ne otmenjaet drugikh putej v glubinu, no i oni ee ne mogut zamenit. V proshlom ee inogda kanonizirovali - kak Vedy, kak psalmy Davida. V nashe vremja ona obkhoditsja bez etogo, no ne perestaet byt samoj soboj. Zinaida Mirkina ne sluchajno perevodila Tagora, Rilke, sufijskuju liriku. V etot zhe rjad stanovjatsja i ee stikhi...V poezii religioznogo sozertsanija tonet nesovmestimost religiozno filosofskikh i bogoslovskikh sistem. V nej rozhdaetsja chuvstvo, chto ljubaja chelovecheskaja rech, podskazannaja Bogom, - tolko perevod s bozhego na chelovecheskij; i poeticheskij perevod luchshe, chem logicheski pravilnyj podstrochnik, blizhe k podlinniku, ne dostupnomu chelovecheskomu umu. Rodstvo misticheskoj poezii, misticheskogo iskusstva raznykh kultur stanovitsja proobrazom rodstva velikikh religij, nesuschikh na sebe pechat Edinogo Dukha".Grigorij Pomerants
