"Такой книги еще нет в лире", - писала Марина Цветаева о неосуществившемся в 1920-х гг. замысле отдельного издания записей дочери. Тетради московского детства будущей переводчицы, мемуаристки, художницы, искусствоведа Ариадны Сергеевны Эфрон уникальны не только отраженными в них событиями, но и тем, что увидены они глазами шести-девятилетнего ребенка. Записи запечатлели как биографические подробности жизни Цветаевой, портреты и характеристики ее известных и ныне забытых современников, трагические и смешные сюжеты, реалии московского быта первых советских лет, так и авторефлексию раннеодаренного повествователя, процесс формирования детского сознания под влиянием поэтического мира Цветаевой. Ряд текстов А.Эфрон увидел свет в составе других изданий - как правило, в отредактированном виде, но большинство записей до сих пор оставалось незнакомо читателю. В настоящем издании дневники впервые публикуются по оригиналам, хранящимся в РГАЛИ (5 тетрадей за 1919-1921 гг.), воспроизводятся...
"Takoj knigi esche net v lire", - pisala Marina Tsvetaeva o neosuschestvivshemsja v 1920-kh gg. zamysle otdelnogo izdanija zapisej docheri. Tetradi moskovskogo detstva buduschej perevodchitsy, memuaristki, khudozhnitsy, iskusstvoveda Ariadny Sergeevny Efron unikalny ne tolko otrazhennymi v nikh sobytijami, no i tem, chto uvideny oni glazami shesti-devjatiletnego rebenka. Zapisi zapechatleli kak biograficheskie podrobnosti zhizni Tsvetaevoj, portrety i kharakteristiki ee izvestnykh i nyne zabytykh sovremennikov, tragicheskie i smeshnye sjuzhety, realii moskovskogo byta pervykh sovetskikh let, tak i avtorefleksiju ranneodarennogo povestvovatelja, protsess formirovanija detskogo soznanija pod vlijaniem poeticheskogo mira Tsvetaevoj. Rjad tekstov A.Efron uvidel svet v sostave drugikh izdanij - kak pravilo, v otredaktirovannom vide, no bolshinstvo zapisej do sikh por ostavalos neznakomo chitatelju. V nastojaschem izdanii dnevniki vpervye publikujutsja po originalam, khranjaschimsja v RGALI (5 tetradej za 1919-1921 gg.), vosproizvodjatsja...
