В своей комедии, как писал сам Н.В. Гоголь, он «решил собрать в одну кучу все дурное в России... все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости, и за одним разом посмеяться над всем». Главные герои — зеркало слабостей и пороков, в которое можно смотреться бесконечно долго, узнавая себя. «Всякий хоть на минуту... делается Хлестаковым...» — писал автор. Не случайно эпиграф к комедии — слова народной пословицы «На зеркало неча пенять, коли рожа крива». Тем любопытнее наблюдать на страницах комедии и в жизни, как один урод смеется и изобличает уродство другого. И не надо думать, что все, о чем почти 180 лет назад писал Гоголь, стало «преданием старины глубокой», меняются декорации, мода, но не характеры главных действующих лиц. Желания людей и способы достижения желаемого похожи во все времена, а блестящее их изображение делает литературные произведения бессмертными, а их авторов — классиками.
V svoej komedii, kak pisal sam N.V. Gogol, on «reshil sobrat v odnu kuchu vse durnoe v Rossii... vse nespravedlivosti, kakie delajutsja v tekh mestakh i v tekh sluchajakh, gde bolshe vsego trebuetsja ot cheloveka spravedlivosti, i za odnim razom posmejatsja nad vsem». Glavnye geroi — zerkalo slabostej i porokov, v kotoroe mozhno smotretsja beskonechno dolgo, uznavaja sebja. «Vsjakij khot na minutu... delaetsja Khlestakovym...» — pisal avtor. Ne sluchajno epigraf k komedii — slova narodnoj poslovitsy «Na zerkalo necha penjat, koli rozha kriva». Tem ljubopytnee nabljudat na stranitsakh komedii i v zhizni, kak odin urod smeetsja i izoblichaet urodstvo drugogo. I ne nado dumat, chto vse, o chem pochti 180 let nazad pisal Gogol, stalo «predaniem stariny glubokoj», menjajutsja dekoratsii, moda, no ne kharaktery glavnykh dejstvujuschikh lits. Zhelanija ljudej i sposoby dostizhenija zhelaemogo pokhozhi vo vse vremena, a blestjaschee ikh izobrazhenie delaet literaturnye proizvedenija bessmertnymi, a ikh avtorov — klassikami.
