"Нет Бога, кроме Аллаха, и Магоммед пророк его", - сказал великий князь Киевский Владимир Святославович. И обрезал он Русь мечом и огнем. Вот только земли русские находились на очень дальней периферии как мусульманского, так и христианского мира, и даже вера русская получилась не вполне правильная. Языческие пережитки, заимствования у соседних народов и свое собственное представление о роли Руси. Ну не получается у русских жить как все.
В 1931 году известный русский журналист возвращается с Ближнего Востока. Начинается очередное обострение международной обстановки в Европе. И у него тоже свои представления о том. что правильно и верно. Представления, иногда отличающиеся от государственных.
"Net Boga, krome Allakha, i Magommed prorok ego", - skazal velikij knjaz Kievskij Vladimir Svjatoslavovich. I obrezal on Rus mechom i ognem. Vot tolko zemli russkie nakhodilis na ochen dalnej periferii kak musulmanskogo, tak i khristianskogo mira, i dazhe vera russkaja poluchilas ne vpolne pravilnaja. Jazycheskie perezhitki, zaimstvovanija u sosednikh narodov i svoe sobstvennoe predstavlenie o roli Rusi. Nu ne poluchaetsja u russkikh zhit kak vse.
V 1931 godu izvestnyj russkij zhurnalist vozvraschaetsja s Blizhnego Vostoka. Nachinaetsja ocherednoe obostrenie mezhdunarodnoj obstanovki v Evrope. I u nego tozhe svoi predstavlenija o tom. chto pravilno i verno. Predstavlenija, inogda otlichajuschiesja ot gosudarstvennykh.
