Роман-исследование собственной жизни через историю страны
Тема отцов и детей раскрывается с неожиданной стороны: главная героиня сравнивает себя с детьми известных литераторов и находит немало общего
Отец двенадцатилетней Тани погибает в теракте в Ростовской области. Через проживание этого горя и рассказ о собственной жизни взрослеющая героиня осмысляет историю своей страны. Изучая литературу русской эмиграции и разбираясь в собственном прошлом на сессиях с психологом, она рассматривает отношения с отцом сквозь призму культуры, обращаясь к чужим историям - к опыту дочери Сталина Светланы Аллилуевой, к восприятию отцов Марины Цветаевой, Бориса Рыжего, Жан-Поля Сартра, Петера Эстерхази и других известных литераторов.
Цитаты:
"Я знаю, почему папа Дед Мороз, - как-то я нашла в его секретере детские книги, увидела и влюбилась, хотела получить и не понимала, почему папа не рассказывает о них нам с братом. Когда папа уезжал на работу, я пробиралась в его кабинет и читала тайные - заманчивые - рассказы, вздрагивая от каждого шороха. Подбегала к окну - выглядывала, нет ли его машины, и снова - на цыпочках - бежала в кабинет. Когда я дочитала все рассказы, наступил канун Нового года. Утром я обнаружила их под елкой. Подарок от Деда Мороза."
"Мне нравилась идея существования бога, который - всевидящий - следит за каждым из них, нравилось, что его - бога - можно попросить о бессмертии, я и просила - для папы, мамы, брата, бабушки, тети Ираиды, дяди Жени. Не знала, существует ли у бога лимит этих просьб, но - на всякий случай - просила только о самых родных, чтобы не перегружать его, чтобы он точно сохранил тех, кого нужно."
"Я была такой наивной в 2015 году? Странно взрослеть в иллюзии об идеальном отце, переживать этот возрастной кризис, обращаясь к тому, кто давно умер, кого я даже с трудом помнила. Мне просто нужна была поддержка, нужен был взрослый, с которым я могла бы поговорить. Обращаясь к этому -неизвестному, неузнанному - отцу, я становилась дочерью - глупой и беззащитной. "Хочется обнять", "Обнимаю". Кажется, в то время я никого не обнимала, потому что из-за того, что отец - умерев - меня бросил, сторонилась любых объятий.
"Несмотря ни на что - я скучаю по тебе, папа. Я хочу научиться говорить это не только мужу, но и маме. Я не умею. Вы меня не научили. Но это не ваша вина."
Roman-issledovanie sobstvennoj zhizni cherez istoriju strany
Tema ottsov i detej raskryvaetsja s neozhidannoj storony: glavnaja geroinja sravnivaet sebja s detmi izvestnykh literatorov i nakhodit nemalo obschego
Otets dvenadtsatiletnej Tani pogibaet v terakte v Rostovskoj oblasti. Cherez prozhivanie etogo gorja i rasskaz o sobstvennoj zhizni vzroslejuschaja geroinja osmysljaet istoriju svoej strany. Izuchaja literaturu russkoj emigratsii i razbirajas v sobstvennom proshlom na sessijakh s psikhologom, ona rassmatrivaet otnoshenija s ottsom skvoz prizmu kultury, obraschajas k chuzhim istorijam - k opytu docheri Stalina Svetlany Alliluevoj, k vosprijatiju ottsov Mariny Tsvetaevoj, Borisa Ryzhego, Zhan-Polja Sartra, Petera Esterkhazi i drugikh izvestnykh literatorov.
Tsitaty:
"Ja znaju, pochemu papa Ded Moroz, - kak-to ja nashla v ego sekretere detskie knigi, uvidela i vljubilas, khotela poluchit i ne ponimala, pochemu papa ne rasskazyvaet o nikh nam s bratom. Kogda papa uezzhal na rabotu, ja probiralas v ego kabinet i chitala tajnye - zamanchivye - rasskazy, vzdragivaja ot kazhdogo shorokha. Podbegala k oknu - vygljadyvala, net li ego mashiny, i snova - na tsypochkakh - bezhala v kabinet. Kogda ja dochitala vse rasskazy, nastupil kanun Novogo goda. Utrom ja obnaruzhila ikh pod elkoj. Podarok ot Deda Moroza."
"Mne nravilas ideja suschestvovanija boga, kotoryj - vsevidjaschij - sledit za kazhdym iz nikh, nravilos, chto ego - boga - mozhno poprosit o bessmertii, ja i prosila - dlja papy, mamy, brata, babushki, teti Iraidy, djadi Zheni. Ne znala, suschestvuet li u boga limit etikh prosb, no - na vsjakij sluchaj - prosila tolko o samykh rodnykh, chtoby ne peregruzhat ego, chtoby on tochno sokhranil tekh, kogo nuzhno."
"Ja byla takoj naivnoj v 2015 godu? Stranno vzroslet v illjuzii ob idealnom ottse, perezhivat etot vozrastnoj krizis, obraschajas k tomu, kto davno umer, kogo ja dazhe s trudom pomnila. Mne prosto nuzhna byla podderzhka, nuzhen byl vzroslyj, s kotorym ja mogla by pogovorit. Obraschajas k etomu -neizvestnomu, neuznannomu - ottsu, ja stanovilas docherju - glupoj i bezzaschitnoj. "Khochetsja obnjat", "Obnimaju". Kazhetsja, v to vremja ja nikogo ne obnimala, potomu chto iz-za togo, chto otets - umerev - menja brosil, storonilas ljubykh objatij.
"Nesmotrja ni na chto - ja skuchaju po tebe, papa. Ja khochu nauchitsja govorit eto ne tolko muzhu, no i mame. Ja ne umeju. Vy menja ne nauchili. No eto ne vasha vina."
