Ленинградская школьница Лена Мухина начала вести дневник в мае 1941 года, не предполагая, что совсем скоро записям в этом небольшом блокноте суждено будет превратиться из хроники юношеской влюбленности в хронику одной из самых страшных катастроф в истории человечества и стать частью драматичного коллективного текста под названием "блокадные дневники". Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали? Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает "человеческого лица", а голод и страх смерти превращают человека в животное? Одним из средств спасения оказалась упорядоченность букв. Попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя. И еще: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт - для других. Сегодня, когда расшифровывается и публикуется все больше блокадных дневников, мы понимаем, насколько велика непреходящая ценность этих документальных свидетельств трагической эпохи. Подобно дневнику Анны Франк, дневник Лены Мухиной по праву можно причислить к ряду самых драматичных и самых пронзительных произведений XX века.
Leningradskaja shkolnitsa Lena Mukhina nachala vesti dnevnik v mae 1941 goda, ne predpolagaja, chto sovsem skoro zapisjam v etom nebolshom bloknote suzhdeno budet prevratitsja iz khroniki junosheskoj vljublennosti v khroniku odnoj iz samykh strashnykh katastrof v istorii chelovechestva i stat chastju dramatichnogo kollektivnogo teksta pod nazvaniem "blokadnye dnevniki". Chto mozhno protivopostavit muchitelnomu umiraniju ot goloda v uslovijakh, kogda rushatsja obscheprinjatye normy morali? Chto mozhet spasti ot dukhovnoj degradatsii v uslovijakh, kogda borba za vyzhivanie lishaet "chelovecheskogo litsa", a golod i strakh smerti prevraschajut cheloveka v zhivotnoe? Odnim iz sredstv spasenija okazalas uporjadochennost bukv. Popytka cherez slovo osmyslit proiskhodjaschee, ponjat sebja. I esche: intuitivnoe znanie, chto nuzhno sokhranit svoju istoriju, svoj opyt - dlja drugikh. Segodnja, kogda rasshifrovyvaetsja i publikuetsja vse bolshe blokadnykh dnevnikov, my ponimaem, naskolko velika neprekhodjaschaja tsennost etikh dokumentalnykh svidetelstv tragicheskoj epokhi. Podobno dnevniku Anny Frank, dnevnik Leny Mukhinoj po pravu mozhno prichislit k rjadu samykh dramatichnykh i samykh pronzitelnykh proizvedenij XX veka.
