Возвратившись после годичного путешествия по Европе, Николай Михайлович Карамзин учредил "Московский журнал", в котором начиная с первого номера и в течение двух лет его существования в 1791-1792 годах публиковал в том числе и "Письма русского путешественника" - свое чрезвычайно изящное по форме и одновременно монументальное по замыслу произведение эпистолярного жанра, которому суждено было стать одним из самых значимых явлений русского литературного сентиментализма. История "Писем..." продолжилась и после того, как завершилась история "Московского журнала": работать над ними Карамзин продолжал и в последующие годы. Первое полное издание "Писем...", по причине пристального внимания цензоров к фрагментам, посвященным Французской революции, стало возможно после смерти Павла I в 1801 году... С течением времени помимо неоспоримых литературных достоинств "Писем..." все отчетливее уникальная историческая ценность запечатленного Карамзиным образа Европы, увиденной глазами путешественника из России, а также отразившегося в нем образа самого этого просвещенного русского путешественника восемнадцатого столетия.
Vozvrativshis posle godichnogo puteshestvija po Evrope, Nikolaj Mikhajlovich Karamzin uchredil "Moskovskij zhurnal", v kotorom nachinaja s pervogo nomera i v techenie dvukh let ego suschestvovanija v 1791-1792 godakh publikoval v tom chisle i "Pisma russkogo puteshestvennika" - svoe chrezvychajno izjaschnoe po forme i odnovremenno monumentalnoe po zamyslu proizvedenie epistoljarnogo zhanra, kotoromu suzhdeno bylo stat odnim iz samykh znachimykh javlenij russkogo literaturnogo sentimentalizma. Istorija "Pisem..." prodolzhilas i posle togo, kak zavershilas istorija "Moskovskogo zhurnala": rabotat nad nimi Karamzin prodolzhal i v posledujuschie gody. Pervoe polnoe izdanie "Pisem...", po prichine pristalnogo vnimanija tsenzorov k fragmentam, posvjaschennym Frantsuzskoj revoljutsii, stalo vozmozhno posle smerti Pavla I v 1801 godu... S techeniem vremeni pomimo neosporimykh literaturnykh dostoinstv "Pisem..." vse otchetlivee unikalnaja istoricheskaja tsennost zapechatlennogo Karamzinym obraza Evropy, uvidennoj glazami puteshestvennika iz Rossii, a takzhe otrazivshegosja v nem obraza samogo etogo prosveschennogo russkogo puteshestvennika vosemnadtsatogo stoletija.
