Автор называл стиль, в котором написана книга, алкионовым - по имени птицы из древнегреческого диалога, которая тщетно разыскивала своего возлюбленного и печально пела. Ницше рассчитывал, что книга найдет читателя, "способного на такие же чувства и достойного их": "Прежде всего нужно расслышать тон, этот алкионов тон, с каким разговаривает этот философ, чтобы не прийти к несправедливым - и оттого прискорбным - суждениям о зерне его мудрости".
Так, устами Заратустры Ницше рассуждает о мире после смерти Бога - мире отнюдь не обреченном и не бессмысленном - и пророчит рождение Сверхчеловека, творца собственной воли, должного перешагнуть через человека нынешнего. Именно на этих страницах раскрывается идея Вечного возвращения - по Ницше, непреложного свойства покинутого божеством света.
Avtor nazyval stil, v kotorom napisana kniga, alkionovym - po imeni ptitsy iz drevnegrecheskogo dialoga, kotoraja tschetno razyskivala svoego vozljublennogo i pechalno pela. Nitsshe rasschityval, chto kniga najdet chitatelja, "sposobnogo na takie zhe chuvstva i dostojnogo ikh": "Prezhde vsego nuzhno rasslyshat ton, etot alkionov ton, s kakim razgovarivaet etot filosof, chtoby ne prijti k nespravedlivym - i ottogo priskorbnym - suzhdenijam o zerne ego mudrosti".
Tak, ustami Zaratustry Nitsshe rassuzhdaet o mire posle smerti Boga - mire otnjud ne obrechennom i ne bessmyslennom - i prorochit rozhdenie Sverkhcheloveka, tvortsa sobstvennoj voli, dolzhnogo pereshagnut cherez cheloveka nyneshnego. Imenno na etikh stranitsakh raskryvaetsja ideja Vechnogo vozvraschenija - po Nitsshe, neprelozhnogo svojstva pokinutogo bozhestvom sveta.
