Здесь горела земля, пылало и рушилось небо, а Волга текла кровью. Здесь решалась судьба Великой Отечественной войны и судьба России. Здесь Красная Армия сломала хребет прежде непобедимому Вермахту. Решающее сражение Второй Мировой глазами немецкого офицера. Гитлеровские панцергренадеры в огненном и ледяном аду Сталинграда. Мучительная агония 6-й армии Паулюса, истекающей кровью и подыхающей от голода в "котле".
"К северо-западу от нас русские начали наступление и широкой полосой прорвали фронт. 20 ноября то же повторилось на юге. На следующий день войска противника соединились у Калача-на-Дону, окружив нашу 6-ю армию. Новость вызвала шок. Как такое могло случиться?.. Продолжаются тяжелые оборонительные бои. Пайки стали худеть. Захватив пленных, солдаты первым делом ищут у них что-нибудь съедобное... Павеллек достал из кармана кусок мяса. "Что это?" -спросил я. "Вареная кошачья нога. Поймал кошку в нашем блиндаже. Чертовски тощая, но лучше, чем ничего..." Там было на один укус. Я откусил немного и передал дальше, чтобы товарищам тоже досталось. И так мы ждали своего последнего дня в Сталинграде..."
Zdes gorela zemlja, pylalo i rushilos nebo, a Volga tekla krovju. Zdes reshalas sudba Velikoj Otechestvennoj vojny i sudba Rossii. Zdes Krasnaja Armija slomala khrebet prezhde nepobedimomu Vermakhtu. Reshajuschee srazhenie Vtoroj Mirovoj glazami nemetskogo ofitsera. Gitlerovskie pantsergrenadery v ognennom i ledjanom adu Stalingrada. Muchitelnaja agonija 6-j armii Pauljusa, istekajuschej krovju i podykhajuschej ot goloda v "kotle".
"K severo-zapadu ot nas russkie nachali nastuplenie i shirokoj polosoj prorvali front. 20 nojabrja to zhe povtorilos na juge. Na sledujuschij den vojska protivnika soedinilis u Kalacha-na-Donu, okruzhiv nashu 6-ju armiju. Novost vyzvala shok. Kak takoe moglo sluchitsja?.. Prodolzhajutsja tjazhelye oboronitelnye boi. Pajki stali khudet. Zakhvativ plennykh, soldaty pervym delom ischut u nikh chto-nibud sedobnoe... Pavellek dostal iz karmana kusok mjasa. "Chto eto?" -sprosil ja. "Varenaja koshachja noga. Pojmal koshku v nashem blindazhe. Chertovski toschaja, no luchshe, chem nichego..." Tam bylo na odin ukus. Ja otkusil nemnogo i peredal dalshe, chtoby tovarischam tozhe dostalos. I tak my zhdali svoego poslednego dnja v Stalingrade..."
