Книга эта необычна, автор воспоминаний о войне - не писатель, а солдат. И рассказывает он о том, что видел и пережил на фронте, безыскусственно, так, как воспринимал события тогда, более полувека назад. "В Карповке я впервые увидел в работе наши "Катюши" - гвардейские минометы, стрелявшие реактивными снарядами - ракетами... "Катюши" стояли на площади села, возле церкви, и посылали свои "гостинцы" далеко в расположение немецких войск. Оттуда приглушенно слышалась дробь частых разрывов. После каждого залпа, сопровождавшегося страшным шумом, напоминавшим выпуск излишков пара мощной ТЭЦ, все вокруг окутывалось дымом, а вдаль летели огненные стрелы ракет. "Катюши", чтобы их местонахождение не определил враг, после залпа меняли позицию или мчались в тыл. Смонтированы они были на автомашинах... "А перед Карповкой я впервые увидел немецкое кладбище - ряды березовых крестов. Кресты эти, как их владельцы когда-то, стояли шеренгами. Десятки рядов с сотнями крестов в ряду. Если учесть, что под каждым крестом было не менее десятка гитлеровцев, то получается, что захоронено на этом кладбище было несколько тысяч солдат и офицеров... "Вести дневники на фронте запрещалось из соображений сохранения военной тайны: дневник мог попасть в руки врага". Но запретить помнить человеку никто не может..." На войне автор был ранен, долго лечился. Несмотря на инвалидность, работал - в "Углеразведке, инженером по технике безопасности, на Металлургическом заводе. Воспоминания писал для близких. До их публикации не дожил.
Kniga eta neobychna, avtor vospominanij o vojne - ne pisatel, a soldat. I rasskazyvaet on o tom, chto videl i perezhil na fronte, bezyskusstvenno, tak, kak vosprinimal sobytija togda, bolee poluveka nazad. "V Karpovke ja vpervye uvidel v rabote nashi "Katjushi" - gvardejskie minomety, streljavshie reaktivnymi snarjadami - raketami... "Katjushi" stojali na ploschadi sela, vozle tserkvi, i posylali svoi "gostintsy" daleko v raspolozhenie nemetskikh vojsk. Ottuda priglushenno slyshalas drob chastykh razryvov. Posle kazhdogo zalpa, soprovozhdavshegosja strashnym shumom, napominavshim vypusk izlishkov para moschnoj TETs, vse vokrug okutyvalos dymom, a vdal leteli ognennye strely raket. "Katjushi", chtoby ikh mestonakhozhdenie ne opredelil vrag, posle zalpa menjali pozitsiju ili mchalis v tyl. Smontirovany oni byli na avtomashinakh... "A pered Karpovkoj ja vpervye uvidel nemetskoe kladbische - rjady berezovykh krestov. Kresty eti, kak ikh vladeltsy kogda-to, stojali sherengami. Desjatki rjadov s sotnjami krestov v rjadu. Esli uchest, chto pod kazhdym krestom bylo ne menee desjatka gitlerovtsev, to poluchaetsja, chto zakhoroneno na etom kladbische bylo neskolko tysjach soldat i ofitserov... "Vesti dnevniki na fronte zapreschalos iz soobrazhenij sokhranenija voennoj tajny: dnevnik mog popast v ruki vraga". No zapretit pomnit cheloveku nikto ne mozhet..." Na vojne avtor byl ranen, dolgo lechilsja. Nesmotrja na invalidnost, rabotal - v "Uglerazvedke, inzhenerom po tekhnike bezopasnosti, na Metallurgicheskom zavode. Vospominanija pisal dlja blizkikh. Do ikh publikatsii ne dozhil.
