"Культовые имена" написаны в жанре ЖЗЛ, а точнее — мини-ЖЗЛ. Вместо одного жизнеописания представлены двадцать три. Это не просто "замечательные люди", это — культовые личности, которые заметно повлияли на общественную жизнь, нравы, искусство. Эразм Роттердамский, Иоганн Вольфганг Гете, лорд Байрон, Зигмунд Фрейд, Марсель Пруст, Редьярд Киплинг, Борис Пастернак... Без них мы не мыслим мировой культуры. Но разве Леопольд Захер-Мазох со своим романом "Венера в мехах" не проник на невспаханное поле культуры, открыв нам глаза на то, что наслаждение достигается через боль и страдание И разве не Сэмюэл Беккет показал в своей драматургии абсурда, что человеческая жизнь — это всего лишь иллюзия Кто-то из великих личностей собирал сладкие, кто-то — горькие плоды познания... В "Культовых именах" читатель найдет истории тех и других, а еще — сопутствовавшие им "лав стори". Каждый из них испил свой кубок с любовным напитком, но для кого-то он оказался с ядом...
"Kultovye imena" napisany v zhanre ZHZL, a tochnee — mini-ZHZL. Vmesto odnogo zhizneopisanija predstavleny dvadtsat tri. Eto ne prosto "zamechatelnye ljudi", eto — kultovye lichnosti, kotorye zametno povlijali na obschestvennuju zhizn, nravy, iskusstvo. Erazm Rotterdamskij, Iogann Volfgang Gete, lord Bajron, Zigmund Frejd, Marsel Prust, Redjard Kipling, Boris Pasternak... Bez nikh my ne myslim mirovoj kultury. No razve Leopold Zakher-Mazokh so svoim romanom "Venera v mekhakh" ne pronik na nevspakhannoe pole kultury, otkryv nam glaza na to, chto naslazhdenie dostigaetsja cherez bol i stradanie I razve ne Semjuel Bekket pokazal v svoej dramaturgii absurda, chto chelovecheskaja zhizn — eto vsego lish illjuzija Kto-to iz velikikh lichnostej sobiral sladkie, kto-to — gorkie plody poznanija... V "Kultovykh imenakh" chitatel najdet istorii tekh i drugikh, a esche — soputstvovavshie im "lav stori". Kazhdyj iz nikh ispil svoj kubok s ljubovnym napitkom, no dlja kogo-to on okazalsja s jadom...
