Привидения обитают не только в Англии. Издревле русские кладбища населяли мертвецы, колоритом не уступающие кельтским и норманнским чудовищам. В конце XVIII века, с пробуждением интереса к западноевропейской мистике, к страшным народным призракам добавились благопристойные дворянские духи. Свои взгляды на посмертные визиты были у монашества и белого духовенства. Под влиянием этих идейных течений сформировался комплекс преданий о русских привидениях: деревенский и городской фольклор, дореволюционная проза и поэзия, духовная публицистика.
Многие легенды варьируют знакомые нам по Англии сюжеты, подчиняющие мир духов моральным принципам, советскому этикету, личным чувствам, политическим страстям. Но многие настолько богаты по содержанию, что им позавидовали бы и англичане: живые памятники, подземные ходы, проклятия архитекторов, нечистые места, ужасы зазеркалья и др.
Привидения сделались неотъемлемой частью отечественной культуры, но авторитетного отношения к ним пока, к счастью, не выработано. Поэтому читатель волен смеяться над глупыми байками, воздыхать над любовными трагедиями, внимать назидательным притчам или содрогаться от загробных кошмаров. Он волен верить или не верить.
Prividenija obitajut ne tolko v Anglii. Izdrevle russkie kladbischa naseljali mertvetsy, koloritom ne ustupajuschie keltskim i normannskim chudovischam. V kontse XVIII veka, s probuzhdeniem interesa k zapadnoevropejskoj mistike, k strashnym narodnym prizrakam dobavilis blagopristojnye dvorjanskie dukhi. Svoi vzgljady na posmertnye vizity byli u monashestva i belogo dukhovenstva. Pod vlijaniem etikh idejnykh techenij sformirovalsja kompleks predanij o russkikh prividenijakh: derevenskij i gorodskoj folklor, dorevoljutsionnaja proza i poezija, dukhovnaja publitsistika.
Mnogie legendy varirujut znakomye nam po Anglii sjuzhety, podchinjajuschie mir dukhov moralnym printsipam, sovetskomu etiketu, lichnym chuvstvam, politicheskim strastjam. No mnogie nastolko bogaty po soderzhaniju, chto im pozavidovali by i anglichane: zhivye pamjatniki, podzemnye khody, prokljatija arkhitektorov, nechistye mesta, uzhasy zazerkalja i dr.
Prividenija sdelalis neotemlemoj chastju otechestvennoj kultury, no avtoritetnogo otnoshenija k nim poka, k schastju, ne vyrabotano. Poetomu chitatel volen smejatsja nad glupymi bajkami, vozdykhat nad ljubovnymi tragedijami, vnimat nazidatelnym pritcham ili sodrogatsja ot zagrobnykh koshmarov. On volen verit ili ne verit.
