Новая книга Михаила Голденкова о войне 1812 года. Что мы, собственно, знаем о ней кроме официальной исторической версии Бородинского сражения, романа "Война и мир" да Дениса Давыдова?
История войны с Наполеоном изобилует белыми пятнами, особенно это касается действий, происходивших у западных границ империи. События этой войны освещались весьма противоречиво и избирательно. Рядовых участников возводили в ранг героев, героев вычеркивали и предавали забвению, представляли незначительными статистами. Пропадали и находились целые армии, придумывались подвиги, всплывали и исчезали фамилии генералов, победы русских оказывались мнимыми; и неизменно, особенно в советский период, рос ком мифов вокруг личности Михаила Илларионовича Кутузова.
Конечно, официальная история пишется в целях политических. Но мы, как люди, не имеющие отношения к политике, попробуем абстрагироваться от "полезности" или "вредности" тех или иных сведений, чтобы предоставить каждому право самому формировать свой взгляд на события тех дней и на людей, в этих событиях участвовавших.
Novaja kniga Mikhaila Goldenkova o vojne 1812 goda. Chto my, sobstvenno, znaem o nej krome ofitsialnoj istoricheskoj versii Borodinskogo srazhenija, romana "Vojna i mir" da Denisa Davydova?
Istorija vojny s Napoleonom izobiluet belymi pjatnami, osobenno eto kasaetsja dejstvij, proiskhodivshikh u zapadnykh granits imperii. Sobytija etoj vojny osveschalis vesma protivorechivo i izbiratelno. Rjadovykh uchastnikov vozvodili v rang geroev, geroev vycherkivali i predavali zabveniju, predstavljali neznachitelnymi statistami. Propadali i nakhodilis tselye armii, pridumyvalis podvigi, vsplyvali i ischezali familii generalov, pobedy russkikh okazyvalis mnimymi; i neizmenno, osobenno v sovetskij period, ros kom mifov vokrug lichnosti Mikhaila Illarionovicha Kutuzova.
Konechno, ofitsialnaja istorija pishetsja v tseljakh politicheskikh. No my, kak ljudi, ne imejuschie otnoshenija k politike, poprobuem abstragirovatsja ot "poleznosti" ili "vrednosti" tekh ili inykh svedenij, chtoby predostavit kazhdomu pravo samomu formirovat svoj vzgljad na sobytija tekh dnej i na ljudej, v etikh sobytijakh uchastvovavshikh.
