Чарли Кауфман знаком нам по фильмам, но пора признать: до сих пор автора "Адаптации" и "Вечного сияния чистого разума" сдерживали бюджет и ограничения предметного мира. В дебютном романе о неудачливом кинокритике он сбрасывает оковы: повествование простирается на миллионы лет вперед и назад, населено вымышленными и подлинными звездами кино, роботами-клонами Трампа, рассуждениями о Сокурове и Нолане, БДСМ-практиками и язвительными комментариями к эпохе #MeToo. "Муравечество" - величественный и едкий роман-головоломка, который можно дешифровать по модели Т. Пинчона или Д. Ф. Уоллеса, а можно нырнуть в него с головой и покориться психоделической мощи.
Charli Kaufman znakom nam po filmam, no pora priznat: do sikh por avtora "Adaptatsii" i "Vechnogo sijanija chistogo razuma" sderzhivali bjudzhet i ogranichenija predmetnogo mira. V debjutnom romane o neudachlivom kinokritike on sbrasyvaet okovy: povestvovanie prostiraetsja na milliony let vpered i nazad, naseleno vymyshlennymi i podlinnymi zvezdami kino, robotami-klonami Trampa, rassuzhdenijami o Sokurove i Nolane, BDSM-praktikami i jazvitelnymi kommentarijami k epokhe #MeToo. "Muravechestvo" - velichestvennyj i edkij roman-golovolomka, kotoryj mozhno deshifrovat po modeli T. Pinchona ili D. F. Uollesa, a mozhno nyrnut v nego s golovoj i pokoritsja psikhodelicheskoj moschi.
