Свою живопись Александра Васильевна Щекатихина-Потоцкая любила называть "французской". Один из ее парижских наставников, Морис Дени, напротив, видел в искусстве своей ученицы "славянское очарование". Действительно, художественная восприимчивость сочеталась в ней с неподдельной самобытностью. Воспитанная на Украине в патриархальной старообрядческой семье, Щекатихина шестнадцати лет очутилась в Петербурге, крупнейшем городе капиталистической России. Этот контраст наложил неизгладимый эмоциональный отпечаток на ее дальнейшее творчество. Выросшее из народной почвы, пронизанное суровым кержацким духом, оно вместе с тем оказалось исключительно чутким к современности, к новым ритмам, к новым зрительным впечатлениям, стилистическим веяниям.
Svoju zhivopis Aleksandra Vasilevna Schekatikhina-Pototskaja ljubila nazyvat "frantsuzskoj". Odin iz ee parizhskikh nastavnikov, Moris Deni, naprotiv, videl v iskusstve svoej uchenitsy "slavjanskoe ocharovanie". Dejstvitelno, khudozhestvennaja vospriimchivost sochetalas v nej s nepoddelnoj samobytnostju. Vospitannaja na Ukraine v patriarkhalnoj staroobrjadcheskoj seme, Schekatikhina shestnadtsati let ochutilas v Peterburge, krupnejshem gorode kapitalisticheskoj Rossii. Etot kontrast nalozhil neizgladimyj emotsionalnyj otpechatok na ee dalnejshee tvorchestvo. Vyrosshee iz narodnoj pochvy, pronizannoe surovym kerzhatskim dukhom, ono vmeste s tem okazalos iskljuchitelno chutkim k sovremennosti, k novym ritmam, k novym zritelnym vpechatlenijam, stilisticheskim vejanijam.
