"Жизнь - это Книга Блаженств. Одни читают ее глубоко и вдумчиво, другие быстро и жадно, третьи по диагонали, а кто-то вовсе грамоты не знает. Нам неведомо, кто ее пишет для нас, кто предназначает ее нам, безликим, спящим в коконе небытия, кто готовит нам волшебный, уму непостижимый дар". На полях Книги Блаженств пишут свои истории герои Анны Ривелотэ - друг для друга, и каждая - о любви. Истории любви, истории жизни дробятся, срастаются и расслаиваются на тысячи зеркал - в них отражаются судьбы, и лица, и кубинское солнце, и венецианские каналы. Истории текут сразу в нескольких направлениях во времени и пространстве, разветвляются кровеносными сосудами, нервными окончаниями, преумножаются: одна любовь - одна жизнь. В них звучат румба, и новосибирский рок, и песни, которые никогда не будут спеты. В них снятся ромовые сны и таинственно сияет лунный сахар... И в этом сиянии так легко ошибиться, перемешав страницы своей и чужой жизни...
"Zhizn - eto Kniga Blazhenstv. Odni chitajut ee gluboko i vdumchivo, drugie bystro i zhadno, treti po diagonali, a kto-to vovse gramoty ne znaet. Nam nevedomo, kto ee pishet dlja nas, kto prednaznachaet ee nam, bezlikim, spjaschim v kokone nebytija, kto gotovit nam volshebnyj, umu nepostizhimyj dar". Na poljakh Knigi Blazhenstv pishut svoi istorii geroi Anny Rivelote - drug dlja druga, i kazhdaja - o ljubvi. Istorii ljubvi, istorii zhizni drobjatsja, srastajutsja i rasslaivajutsja na tysjachi zerkal - v nikh otrazhajutsja sudby, i litsa, i kubinskoe solntse, i venetsianskie kanaly. Istorii tekut srazu v neskolkikh napravlenijakh vo vremeni i prostranstve, razvetvljajutsja krovenosnymi sosudami, nervnymi okonchanijami, preumnozhajutsja: odna ljubov - odna zhizn. V nikh zvuchat rumba, i novosibirskij rok, i pesni, kotorye nikogda ne budut spety. V nikh snjatsja romovye sny i tainstvenno sijaet lunnyj sakhar... I v etom sijanii tak legko oshibitsja, peremeshav stranitsy svoej i chuzhoj zhizni...
