Сто лет назад имя знаменитой танцовщицы, исполнительницы индийских храмовых танцев Маты Хари, гремело по всей Европе. Она танцевала в Мадриде, Монте-Карло, Берлине. Ей посылал цветы сам Пуччини, а Массне писал: "Я счастлив, когда смотрю, как она танцует!" Фешенебельные отели, престижные гастроли, миллионные контракты, богатые любовники, сменяющие друг друга с умопомрачительной скоростью... Ее артистическим псевдонимом называли сорта сигарет, а ее портреты красовались на коробках с духами и пачках печенья. Но вот уже более полувека никто не может точно ответить на вопрос: зачем она, признанная красавица и блистательная артистка, дала втянуть себя в жестокие политические игры...
Sto let nazad imja znamenitoj tantsovschitsy, ispolnitelnitsy indijskikh khramovykh tantsev Maty Khari, gremelo po vsej Evrope. Ona tantsevala v Madride, Monte-Karlo, Berline. Ej posylal tsvety sam Puchchini, a Massne pisal: "Ja schastliv, kogda smotrju, kak ona tantsuet!" Feshenebelnye oteli, prestizhnye gastroli, millionnye kontrakty, bogatye ljubovniki, smenjajuschie drug druga s umopomrachitelnoj skorostju... Ee artisticheskim psevdonimom nazyvali sorta sigaret, a ee portrety krasovalis na korobkakh s dukhami i pachkakh pechenja. No vot uzhe bolee poluveka nikto ne mozhet tochno otvetit na vopros: zachem ona, priznannaja krasavitsa i blistatelnaja artistka, dala vtjanut sebja v zhestokie politicheskie igry...
