2014 год оказался по-настоящему переломным для всей системы международных отношений. Конфликт на юго-востоке Украины и присоединение к России Крыма запустили цепь событий, исходом которых стала новая холодная война. Ее сторонами, как и прежде, являются Россия и Запад - в первую очередь США. Но почему это произошло? Почему американцы так болезненно отреагировали именно на действия России, а не, например, Китая или исламских фундаменталистов?
По мнению Владимира Соловьева, причина - в религиозном характере этого конфликта, а в роли новой религии сегодня выступает демократия в ее американском прочтении. Когда Россия впервые после Ельцина заговорила о своем независимом пути, о необходимости идеологии, о "русском мире", в сознании новых миссионеров произошел разрыв шаблона. Американская доктрина не подразумевает наличия другого активного игрока на рынке идеологий. И когда он вдруг появляется, начинается новый крестовый поход.
2014 god okazalsja po-nastojaschemu perelomnym dlja vsej sistemy mezhdunarodnykh otnoshenij. Konflikt na jugo-vostoke Ukrainy i prisoedinenie k Rossii Kryma zapustili tsep sobytij, iskhodom kotorykh stala novaja kholodnaja vojna. Ee storonami, kak i prezhde, javljajutsja Rossija i Zapad - v pervuju ochered SSHA. No pochemu eto proizoshlo? Pochemu amerikantsy tak boleznenno otreagirovali imenno na dejstvija Rossii, a ne, naprimer, Kitaja ili islamskikh fundamentalistov?
Po mneniju Vladimira Soloveva, prichina - v religioznom kharaktere etogo konflikta, a v roli novoj religii segodnja vystupaet demokratija v ee amerikanskom prochtenii. Kogda Rossija vpervye posle Eltsina zagovorila o svoem nezavisimom puti, o neobkhodimosti ideologii, o "russkom mire", v soznanii novykh missionerov proizoshel razryv shablona. Amerikanskaja doktrina ne podrazumevaet nalichija drugogo aktivnogo igroka na rynke ideologij. I kogda on vdrug pojavljaetsja, nachinaetsja novyj krestovyj pokhod.
