В романе обитают реальные исторические персонажи. Ясперс разглядывает пропагандистскую листовку в дождливом Гейдельберге. Арендт блуждает по залитому солнцем Иерусалиму в поисках зала, где состоится суд. Эйхман дожидается интервью в тюремной камере. Бернхард беседует с фотографом в венском кафе накануне премьеры своей последней пьесы.
Четыре персонажа, запертые в индивидуальных ситуациях, посреди закругленно-спиралевидного времени, на "территории памяти". Здесь же проживают собственные сюжеты педагоги-экспериментаторы Милгрэм и Джонс, журналист Ширер и художник Тэнгли, режиссеры Ланг и Параджанов. Каждый - в пространстве, сконструированном из многочисленных киноцитат Годара, Хитиловой, Рене, Антониони и других. "Территория памяти" - о коллективной вине и бесконечном повторении истории - вторая книга "Трилогии бессилия", отчасти продолжающая "Свидетельства обитания".
V romane obitajut realnye istoricheskie personazhi. Jaspers razgljadyvaet propagandistskuju listovku v dozhdlivom Gejdelberge. Arendt bluzhdaet po zalitomu solntsem Ierusalimu v poiskakh zala, gde sostoitsja sud. Ejkhman dozhidaetsja intervju v tjuremnoj kamere. Bernkhard beseduet s fotografom v venskom kafe nakanune premery svoej poslednej pesy.
Chetyre personazha, zapertye v individualnykh situatsijakh, posredi zakruglenno-spiralevidnogo vremeni, na "territorii pamjati". Zdes zhe prozhivajut sobstvennye sjuzhety pedagogi-eksperimentatory Milgrem i Dzhons, zhurnalist Shirer i khudozhnik Tengli, rezhissery Lang i Paradzhanov. Kazhdyj - v prostranstve, skonstruirovannom iz mnogochislennykh kinotsitat Godara, Khitilovoj, Rene, Antonioni i drugikh. "Territorija pamjati" - o kollektivnoj vine i beskonechnom povtorenii istorii - vtoraja kniga "Trilogii bessilija", otchasti prodolzhajuschaja "Svidetelstva obitanija".
