В жизни Маши Стихаревой, которую любящий муж ласково называл Мотыльком, все было как в радужном сне: заботливый супруг, обожаемый сынишка и работа иллюстратора детских книг, приносящая удовлетворение и радость. Но уже не сон, а реальный мир становится кошмаром. Жить не хочется, ничего не осталось, что радовало и наполняло жизнь смыслом и счастьем. Есть только одно нестерпимое желание, удерживающее Машу на этом свете: расквитаться с подонками, лишившим ее всего, считающими себя выше законов человеческих и Божьих. Охваченный пламенем праведного гнева, Мотылек не боится сгореть и устремляется в самое пекло, чтобы измениться и внешне, и внутренне, стать грозным орудием мести... Татьяна Устинова рекомендует: "Островская играет жизнями, тасует героев, заставляет их совершать неожиданные и странные поступки, а читателя - с замиранием сердца следить за ними и гадать: сработает, не сработает, выберутся, не выберутся!.. Сюжет то и дело поворачивает в какую-то другую сторону и на полной скорости несется дальше. Это почти невозможно, но ей удается удержаться на этих виражах!.. И очень хочется, чтобы у героев все получилось!.. И финал! Он всегда феерический, во всех отношениях".
V zhizni Mashi Stikharevoj, kotoruju ljubjaschij muzh laskovo nazyval Motylkom, vse bylo kak v raduzhnom sne: zabotlivyj suprug, obozhaemyj synishka i rabota illjustratora detskikh knig, prinosjaschaja udovletvorenie i radost. No uzhe ne son, a realnyj mir stanovitsja koshmarom. Zhit ne khochetsja, nichego ne ostalos, chto radovalo i napolnjalo zhizn smyslom i schastem. Est tolko odno nesterpimoe zhelanie, uderzhivajuschee Mashu na etom svete: raskvitatsja s podonkami, lishivshim ee vsego, schitajuschimi sebja vyshe zakonov chelovecheskikh i Bozhikh. Okhvachennyj plamenem pravednogo gneva, Motylek ne boitsja sgoret i ustremljaetsja v samoe peklo, chtoby izmenitsja i vneshne, i vnutrenne, stat groznym orudiem mesti... Tatjana Ustinova rekomenduet: "Ostrovskaja igraet zhiznjami, tasuet geroev, zastavljaet ikh sovershat neozhidannye i strannye postupki, a chitatelja - s zamiraniem serdtsa sledit za nimi i gadat: srabotaet, ne srabotaet, vyberutsja, ne vyberutsja!.. Sjuzhet to i delo povorachivaet v kakuju-to druguju storonu i na polnoj skorosti nesetsja dalshe. Eto pochti nevozmozhno, no ej udaetsja uderzhatsja na etikh virazhakh!.. I ochen khochetsja, chtoby u geroev vse poluchilos!.. I final! On vsegda feericheskij, vo vsekh otnoshenijakh".
