Спросите любого сталкера, что такое Чернобыльская зона отчуждения, - и он ответит: "Свобода". Как бы он ни ненавидел это место, как бы ни хотел вернуться домой и начать все сначала... вот она, настоящая свобода. От общественной морали, от законов и централизованной власти. Свобода, которая дает выбор каждому, кто отважится ступить на пораженные радиацией и заселенные аномалиями земли. Выбор, кем быть дальше: изворотливым охотником за артефактами, подлым мародером, беспринципным наемником или жестоким бойцом одной из немногих группировок.Когда-то человек, ныне известный как Седой, остановился на первом варианте. Но со временем засомневался: а правда ли жизнь в Зоне настолько вольная, как о ней говорят? Правда ли, что никто не дергает скитальцев за ниточки и не следит за ними из тени, контролируя каждый шаг? И однажды Седому представился шанс во всем разобраться. Потому что в этот раз охватившее Зону пламя войны - не просто междоусобица двух кланов. В этот раз это что-то более масштабное и намного более кровавое...
Sprosite ljubogo stalkera, chto takoe Chernobylskaja zona otchuzhdenija, - i on otvetit: "Svoboda". Kak by on ni nenavidel eto mesto, kak by ni khotel vernutsja domoj i nachat vse snachala... vot ona, nastojaschaja svoboda. Ot obschestvennoj morali, ot zakonov i tsentralizovannoj vlasti. Svoboda, kotoraja daet vybor kazhdomu, kto otvazhitsja stupit na porazhennye radiatsiej i zaselennye anomalijami zemli. Vybor, kem byt dalshe: izvorotlivym okhotnikom za artefaktami, podlym maroderom, besprintsipnym naemnikom ili zhestokim bojtsom odnoj iz nemnogikh gruppirovok.Kogda-to chelovek, nyne izvestnyj kak Sedoj, ostanovilsja na pervom variante. No so vremenem zasomnevalsja: a pravda li zhizn v Zone nastolko volnaja, kak o nej govorjat? Pravda li, chto nikto ne dergaet skitaltsev za nitochki i ne sledit za nimi iz teni, kontroliruja kazhdyj shag? I odnazhdy Sedomu predstavilsja shans vo vsem razobratsja. Potomu chto v etot raz okhvativshee Zonu plamja vojny - ne prosto mezhdousobitsa dvukh klanov. V etot raz eto chto-to bolee masshtabnoe i namnogo bolee krovavoe...
