Библия утверждает, что Моисей сорок лет водил по пустыне евреев, вышедших из Египта, чтобы за это время родилось поколение, не помнившее жизни на покинутой родине. А в России, тихо и незаметно, минуло тридцатилетие с начала горбачевской катастройки, память о которой уже не только в сознании молодого поколения, но и у зрелых людей растворяется во мгле времени.Книга Игоря Бойкова возвращает нас в годы перестроечного лихолетья, когда деградировали идеология и мораль, разрушались экономика и государство, а измена и безумство воцарялись повсюду: от Кремля до самых до окраин страны Советов. Мало было таких, кто устоял в то Смутное время, больше тех, кто либо с упоением крушил Родину, либо отгородился от последних времен стенами своей "хаты с краю".Этот роман - о "рождённых бурей", о предательстве и подвижничестве, о том, как, вопреки всему, малая горсть патриотов сохранила честь и верность Отечеству. В центре произведения судьбы юноши и девушки, чья первая любовь погибла в вихре перестройки, проданная и раздавленная неправедной эпохой.
Biblija utverzhdaet, chto Moisej sorok let vodil po pustyne evreev, vyshedshikh iz Egipta, chtoby za eto vremja rodilos pokolenie, ne pomnivshee zhizni na pokinutoj rodine. A v Rossii, tikho i nezametno, minulo tridtsatiletie s nachala gorbachevskoj katastrojki, pamjat o kotoroj uzhe ne tolko v soznanii molodogo pokolenija, no i u zrelykh ljudej rastvorjaetsja vo mgle vremeni.Kniga Igorja Bojkova vozvraschaet nas v gody perestroechnogo likholetja, kogda degradirovali ideologija i moral, razrushalis ekonomika i gosudarstvo, a izmena i bezumstvo votsarjalis povsjudu: ot Kremlja do samykh do okrain strany Sovetov. Malo bylo takikh, kto ustojal v to Smutnoe vremja, bolshe tekh, kto libo s upoeniem krushil Rodinu, libo otgorodilsja ot poslednikh vremen stenami svoej "khaty s kraju".Etot roman - o "rozhdjonnykh burej", o predatelstve i podvizhnichestve, o tom, kak, vopreki vsemu, malaja gorst patriotov sokhranila chest i vernost Otechestvu. V tsentre proizvedenija sudby junoshi i devushki, chja pervaja ljubov pogibla v vikhre perestrojki, prodannaja i razdavlennaja nepravednoj epokhoj.
