Гуляли по туристическим "Меккам" - вроде Рима и Барселоны - и по "местам отдалённым" - от Норильска до Бомбея, от Владивостока до Лос-Анджелеса. Но самыми чудными (от слова "чудо") оказались прогулки по родной Одессе. Причина в одесской традиции - едва ли не ровеснице самого города: приехавший сюда во второй раз неизменно говорит "О! Одесса уже не та..." И чем больше любви к Одессе, тем больше грусти в этой фразе. Одессу хоронили много раз. Автор главного мифа о ней - Исаак Эммануилович Бабель - в 1924-м году написал: "Одесса мертвее, чем мёртвый Ленин". Если бы грустные замечания были верны, то сейчас наша Южная Пальмира мало отличалась бы от Пальмиры Изначальной - сирийской. Но прогулки по Одессе убеждают: она "иная и прежняя". Почему это так, какие люди делали и делают её всегда живой и всем желанной, где учат на одесситов - мы попытались рассказать в этой книге.
Guljali po turisticheskim "Mekkam" - vrode Rima i Barselony - i po "mestam otdaljonnym" - ot Norilska do Bombeja, ot Vladivostoka do Los-Andzhelesa. No samymi chudnymi (ot slova "chudo") okazalis progulki po rodnoj Odesse. Prichina v odesskoj traditsii - edva li ne rovesnitse samogo goroda: priekhavshij sjuda vo vtoroj raz neizmenno govorit "O! Odessa uzhe ne ta..." I chem bolshe ljubvi k Odesse, tem bolshe grusti v etoj fraze. Odessu khoronili mnogo raz. Avtor glavnogo mifa o nej - Isaak Emmanuilovich Babel - v 1924-m godu napisal: "Odessa mertvee, chem mjortvyj Lenin". Esli by grustnye zamechanija byli verny, to sejchas nasha Juzhnaja Palmira malo otlichalas by ot Palmiry Iznachalnoj - sirijskoj. No progulki po Odesse ubezhdajut: ona "inaja i prezhnjaja". Pochemu eto tak, kakie ljudi delali i delajut ejo vsegda zhivoj i vsem zhelannoj, gde uchat na odessitov - my popytalis rasskazat v etoj knige.
