Творец просто обязан жить опасно, творить напролом, часто противореча самому себе. Иногда из этого всегда опасного, всегда клокочущего жерла вулкана изливается все разрушающая и уничтожающая лава. Иногда - тот огонь, который Прометей несет людям. Самый смиренный художник смиренен до тех пор, пока не настает миг творчества. Живи опасно. И, может быть, все творчество опасно. Ибо в той или иной мере востребуется дьяволом. Что заставляет русских созидателей из страны Богородицы превращаться в иные времена в бунтарей и разрушителей из страны Дъявородицы? И где та граница, перед которой должен останавливаться художник? Тем более им самим почти не различимая?
Tvorets prosto objazan zhit opasno, tvorit naprolom, chasto protivorecha samomu sebe. Inogda iz etogo vsegda opasnogo, vsegda klokochuschego zherla vulkana izlivaetsja vse razrushajuschaja i unichtozhajuschaja lava. Inogda - tot ogon, kotoryj Prometej neset ljudjam. Samyj smirennyj khudozhnik smirenen do tekh por, poka ne nastaet mig tvorchestva. Zhivi opasno. I, mozhet byt, vse tvorchestvo opasno. Ibo v toj ili inoj mere vostrebuetsja djavolom. Chto zastavljaet russkikh sozidatelej iz strany Bogoroditsy prevraschatsja v inye vremena v buntarej i razrushitelej iz strany Djavoroditsy? I gde ta granitsa, pered kotoroj dolzhen ostanavlivatsja khudozhnik? Tem bolee im samim pochti ne razlichimaja?
