Геннадий Старостенко - публицист, писатель, член Союза писателей России, знавший Алексея Балабанова со студенческих лет.Серия фильмов "Брат", картины "Груз 200", "Война", "Жмурки", "Счастливые дни", "Про уродов и людей", "Кочегар", "Мне не больно"... Алексея Балабанова по праву можно назвать культовым отечественным режиссером. Ставший новым героем нашего времени для российского зрителя Данила Багров, стремящийся отыскать истину в переулках постсоветского Петербурга, ныне известен и за рубежом, а о кадрах безнадеги и ужаса провинции, развернувшихся в "Грузе 200", и поныне вспоминают с содроганием.Пробивавшие зрителя на эмоции балабановские фильмы получали престижные кинонаграды, но осуждались и осуждаются за прямоту, неоднозначность, а порой и самую настоящую черноту. Встает вопрос: насколько объективным можно считать взгляд Балабанова на постсоветскую эпоху и события, на которые и спустя десятилетия оглядываются не без страха? Старостенко в своей книге "Алексей Балабанов. Встать за брата... Предать брата..." находит ответ на этот вопрос.В книге раскрываются детали жизни Балабанова, ранее нигде не освещавшиеся (например, эпилепсия). Издание также снабжено вклейкой с архивными снимками студенческих лет Балабанова.
Gennadij Starostenko - publitsist, pisatel, chlen Sojuza pisatelej Rossii, znavshij Alekseja Balabanova so studencheskikh let.Serija filmov "Brat", kartiny "Gruz 200", "Vojna", "Zhmurki", "Schastlivye dni", "Pro urodov i ljudej", "Kochegar", "Mne ne bolno"... Alekseja Balabanova po pravu mozhno nazvat kultovym otechestvennym rezhisserom. Stavshij novym geroem nashego vremeni dlja rossijskogo zritelja Danila Bagrov, stremjaschijsja otyskat istinu v pereulkakh postsovetskogo Peterburga, nyne izvesten i za rubezhom, a o kadrakh beznadegi i uzhasa provintsii, razvernuvshikhsja v "Gruze 200", i ponyne vspominajut s sodroganiem.Probivavshie zritelja na emotsii balabanovskie filmy poluchali prestizhnye kinonagrady, no osuzhdalis i osuzhdajutsja za prjamotu, neodnoznachnost, a poroj i samuju nastojaschuju chernotu. Vstaet vopros: naskolko obektivnym mozhno schitat vzgljad Balabanova na postsovetskuju epokhu i sobytija, na kotorye i spustja desjatiletija ogljadyvajutsja ne bez strakha? Starostenko v svoej knige "Aleksej Balabanov. Vstat za brata... Predat brata..." nakhodit otvet na etot vopros.V knige raskryvajutsja detali zhizni Balabanova, ranee nigde ne osveschavshiesja (naprimer, epilepsija). Izdanie takzhe snabzheno vklejkoj s arkhivnymi snimkami studencheskikh let Balabanova.
