Тридцать лет назад Винсент Кинг стал убийцей. Отсидев весь срок, он возвращается в свой родной городок на побережье Калифорнии, где далеко не все рады видеть его снова. Например, Стар Рэдли – родная сестра той, кого он убил.Тридцать лет назад Стар Рэдли была девушкой Винсента Кинга. Она настолько сломлена своим прошлым, что опустилась на самое дно и нуждается в постоянной опеке собственной дочери-подростка и Уока – друга семьи.Тридцать лет назад Уок был лучшим другом Винсента Кинга. Он стал шефом местной полиции, но так и не смог избавиться от всепоглощающего чувства вины. Ведь именно из-за его показаний Винсент на несколько десятков лет угодил в тюрьму.Тридцать лет назад Дачесс Рэдли еще не родилась. Ей только тринадцать, а она уже считает себя "вне закона". Правила придуманы для других – не для нее. На ней держится вся семья – пятилетний братик Робин и беспутная мать Стар Рэдли, которую Дачесс яростно защищает несмотря ни на что. И эта ярость запускает цепь событий, обернувшихся трагедией не только для ее семьи, но и для всего города...
Tridtsat let nazad Vinsent King stal ubijtsej. Otsidev ves srok, on vozvraschaetsja v svoj rodnoj gorodok na poberezhe Kalifornii, gde daleko ne vse rady videt ego snova. Naprimer, Star Redli – rodnaja sestra toj, kogo on ubil.Tridtsat let nazad Star Redli byla devushkoj Vinsenta Kinga. Ona nastolko slomlena svoim proshlym, chto opustilas na samoe dno i nuzhdaetsja v postojannoj opeke sobstvennoj docheri-podrostka i Uoka – druga semi.Tridtsat let nazad Uok byl luchshim drugom Vinsenta Kinga. On stal shefom mestnoj politsii, no tak i ne smog izbavitsja ot vsepogloschajuschego chuvstva viny. Ved imenno iz-za ego pokazanij Vinsent na neskolko desjatkov let ugodil v tjurmu.Tridtsat let nazad Dachess Redli esche ne rodilas. Ej tolko trinadtsat, a ona uzhe schitaet sebja "vne zakona". Pravila pridumany dlja drugikh – ne dlja nee. Na nej derzhitsja vsja semja – pjatiletnij bratik Robin i besputnaja mat Star Redli, kotoruju Dachess jarostno zaschischaet nesmotrja ni na chto. I eta jarost zapuskaet tsep sobytij, obernuvshikhsja tragediej ne tolko dlja ee semi, no i dlja vsego goroda...
