Повесть "Баку-Воронеж: не догонишь" можно было бы назвать повестью-воспоминанием, если бы в первых строках ее автор не предупредил читателя, что самое главное для него - выразить свое восхищение родным Баку и той удивительной общностью, которая называется не бакинцами даже, а бакинским народом. И с каждой страницей для нас все более раскрываются, становятся все роднее и город великой судьбы, и его люди: нефтяники, ученые, ремесленники, поэты, музыканты, врачи, учителя - все те, о ком, следуя мудрому завету Василия Жуковского, мы с благодарностью говорим: "Были!" "Молчание Сэлинджера, или Роман о влюбленных рыбках-бананках" - здесь "пересказывается" произведение, которое самый популярный и загадочный писатель двадцатого века, написал, по версии автора в последние два года жизни. А сюжетом этого романа Сэлинджера стала история любви наших современников, Влады и Стаса, и мы убеждаемся, что "повесть о Ромео и Джульетте" - не только легенда, а описанные великим писателем судьбы придуманных им "рыбок-бананок" - не только красивая метафора.
Povest "Baku-Voronezh: ne dogonish" mozhno bylo by nazvat povestju-vospominaniem, esli by v pervykh strokakh ee avtor ne predupredil chitatelja, chto samoe glavnoe dlja nego - vyrazit svoe voskhischenie rodnym Baku i toj udivitelnoj obschnostju, kotoraja nazyvaetsja ne bakintsami dazhe, a bakinskim narodom. I s kazhdoj stranitsej dlja nas vse bolee raskryvajutsja, stanovjatsja vse rodnee i gorod velikoj sudby, i ego ljudi: neftjaniki, uchenye, remeslenniki, poety, muzykanty, vrachi, uchitelja - vse te, o kom, sleduja mudromu zavetu Vasilija Zhukovskogo, my s blagodarnostju govorim: "Byli!" "Molchanie Selindzhera, ili Roman o vljublennykh rybkakh-banankakh" - zdes "pereskazyvaetsja" proizvedenie, kotoroe samyj populjarnyj i zagadochnyj pisatel dvadtsatogo veka, napisal, po versii avtora v poslednie dva goda zhizni. A sjuzhetom etogo romana Selindzhera stala istorija ljubvi nashikh sovremennikov, Vlady i Stasa, i my ubezhdaemsja, chto "povest o Romeo i Dzhulette" - ne tolko legenda, a opisannye velikim pisatelem sudby pridumannykh im "rybok-bananok" - ne tolko krasivaja metafora.
