Аделя Хаирова я видела однажды, нас познакомил Амарсана Улзытуев в Москве более двух лет назад. Он сидел под огромным абажуром и свет искусственным ореолом обволакивал его как скорлупа и это было так насильственно, как будто это даже не свет, а Сонечка Мармеладова, требующая от Раскольникова покаяния. Этот образ я неизменно находила в рассказах писателя Аделя Хаирова. И полюбила его цитировать: «Это, брат, неинтересно, как настоящая жизнь!» «Ведь что такое настоящее? Это словоблудие, хаос звуков и случайных красок, это мокрые подмышки, запах задохнувшейся половой тряпки, перегар, блевотина, метеоризм! А здесь…тишина и благородный дух. И всё то лучшее, что создал человек с Божьей помощью. Хотя иногда явно не обходилось без дьявола». Кажется этот писатель был всегда, всегда будет и его произведения всегда будут читать. Удивлять – вот призвание настоящего писателя. И это всегда или почти всегда делали писатели мужчины.
Adelja Khairova ja videla odnazhdy, nas poznakomil Amarsana Ulzytuev v Moskve bolee dvukh let nazad. On sidel pod ogromnym abazhurom i svet iskusstvennym oreolom obvolakival ego kak skorlupa i eto bylo tak nasilstvenno, kak budto eto dazhe ne svet, a Sonechka Marmeladova, trebujuschaja ot Raskolnikova pokajanija. Etot obraz ja neizmenno nakhodila v rasskazakh pisatelja Adelja Khairova. I poljubila ego tsitirovat: «Eto, brat, neinteresno, kak nastojaschaja zhizn!» «Ved chto takoe nastojaschee? Eto slovobludie, khaos zvukov i sluchajnykh krasok, eto mokrye podmyshki, zapakh zadokhnuvshejsja polovoj trjapki, peregar, blevotina, meteorizm! A zdes…tishina i blagorodnyj dukh. I vsjo to luchshee, chto sozdal chelovek s Bozhej pomoschju. Khotja inogda javno ne obkhodilos bez djavola». Kazhetsja etot pisatel byl vsegda, vsegda budet i ego proizvedenija vsegda budut chitat. Udivljat – vot prizvanie nastojaschego pisatelja. I eto vsegda ili pochti vsegda delali pisateli muzhchiny.
