Следует признать, что точного числа улиц в Старом Городе Вильнюса не знает никто. Даже на гениев места больше никакой надежды — то говорили, сто восемь, потом исправились: ой, нет, извините, сто тридцать одна! А пока мы совершали обход новых незнакомых кварталов и записывали истории, вошедшие в шестой том сказок, улицы пересчитали заново, и их оказалось сто сорок шесть. Значит, вместо задуманных пяти томов у нас будет целых семь. Что, с одной, стороны, хорошая новость. А с другой — анархия и бардак, мы будем жаловаться. В остальном же у нас в городе жизнь течет спокойно и размеренно: полицейские совершают регулярные рейды по отлову особо злобных демонов, городские духи пекут печенье, а простые виленские обыватели пьют вишневое пиво, задушевно беседуют с бездной, видят сны и побеждают смерть — все как всегда.
Sleduet priznat, chto tochnogo chisla ulits v Starom Gorode Vilnjusa ne znaet nikto. Dazhe na geniev mesta bolshe nikakoj nadezhdy — to govorili, sto vosem, potom ispravilis: oj, net, izvinite, sto tridtsat odna! A poka my sovershali obkhod novykh neznakomykh kvartalov i zapisyvali istorii, voshedshie v shestoj tom skazok, ulitsy pereschitali zanovo, i ikh okazalos sto sorok shest. Znachit, vmesto zadumannykh pjati tomov u nas budet tselykh sem. Chto, s odnoj, storony, khoroshaja novost. A s drugoj — anarkhija i bardak, my budem zhalovatsja. V ostalnom zhe u nas v gorode zhizn techet spokojno i razmerenno: politsejskie sovershajut reguljarnye rejdy po otlovu osobo zlobnykh demonov, gorodskie dukhi pekut pechene, a prostye vilenskie obyvateli pjut vishnevoe pivo, zadushevno besedujut s bezdnoj, vidjat sny i pobezhdajut smert — vse kak vsegda.
