«Ваш горизонт отлично охватывает мотив любви во всех тончайших и сокровенных проявлениях», - заметил как-то в письме к А.П.Чехову современник писателя прозаик Д.В.Григорович.
Женские образы, созданные Чеховым, разноплановы: от пленительных, мягких, жертвенных, как Маруся Приклонская, Душечка или Анна Сергеевна, до женщин-хищниц, бесстыдно эгоистичных и жестоких по отношению к любящим. Также разнообразны и мужские типы: от циников, вроде Орлова или графа Карнеева, воспринимающих роман с любой женщиной как приятную интрижку, до героев вроде Урбенина, видящих смысл всей жизни в своей избраннице. Каждый из них рано или поздно проходит у Чехова испытание любовью, преображающее и возвышающее его. Убежденный в том, что влюбленность «есть нормальное состояние», «указывающее человеку, каким он должен быть», писатель вновь и вновь обращается к этому вечному сюжету.
«Vash gorizont otlichno okhvatyvaet motiv ljubvi vo vsekh tonchajshikh i sokrovennykh projavlenijakh», - zametil kak-to v pisme k A.P.Chekhovu sovremennik pisatelja prozaik D.V.Grigorovich.
Zhenskie obrazy, sozdannye Chekhovym, raznoplanovy: ot plenitelnykh, mjagkikh, zhertvennykh, kak Marusja Priklonskaja, Dushechka ili Anna Sergeevna, do zhenschin-khischnits, besstydno egoistichnykh i zhestokikh po otnosheniju k ljubjaschim. Takzhe raznoobrazny i muzhskie tipy: ot tsinikov, vrode Orlova ili grafa Karneeva, vosprinimajuschikh roman s ljuboj zhenschinoj kak prijatnuju intrizhku, do geroev vrode Urbenina, vidjaschikh smysl vsej zhizni v svoej izbrannitse. Kazhdyj iz nikh rano ili pozdno prokhodit u Chekhova ispytanie ljubovju, preobrazhajuschee i vozvyshajuschee ego. Ubezhdennyj v tom, chto vljublennost «est normalnoe sostojanie», «ukazyvajuschee cheloveku, kakim on dolzhen byt», pisatel vnov i vnov obraschaetsja k etomu vechnomu sjuzhetu.
