В преклонные годы я до такой степени обленился, что, бывает, невмоготу подняться среди ночи, чтобы за письменным столом увековечить ту или иную златую мысль. Тогда я приколотил в головах дивана нечто похожее на колоду гадальных карт. Это был так называемый "отрывной календарь", указывающий месяц, число, день недели и даже рекомендации постного, скоромного, вообще буднего и праздничного меню. Сюда-то я и заносил мои полночные и предутренние прозрения, чтобы часом кого-то из книгочеев не обобрать. Получался компот, - бестолковый и приторный...
V preklonnye gody ja do takoj stepeni oblenilsja, chto, byvaet, nevmogotu podnjatsja sredi nochi, chtoby za pismennym stolom uvekovechit tu ili inuju zlatuju mysl. Togda ja prikolotil v golovakh divana nechto pokhozhee na kolodu gadalnykh kart. Eto byl tak nazyvaemyj "otryvnoj kalendar", ukazyvajuschij mesjats, chislo, den nedeli i dazhe rekomendatsii postnogo, skoromnogo, voobsche budnego i prazdnichnogo menju. Sjuda-to ja i zanosil moi polnochnye i predutrennie prozrenija, chtoby chasom kogo-to iz knigocheev ne obobrat. Poluchalsja kompot, - bestolkovyj i pritornyj...
