Барон Роман Федорович Унгерн-Штернберг был, безусловно, харизматической фигурой. Глубокий мистик, сочетавший в одном лице христианство с элементами буддистского вероучения, отважный воин и жестокий мститель-палач, немецкий барон-аристократ и воплощение "бога войны" монголов, человек европейской культуры и олицетворение самурайского воинского пути "бусидо", потомок тевтонских рыцарей и "наследник Чингизхана", русский монархист и сторонник китайской династии Цинь, последовательный контрреволюционер и непримиримый враг либерально-буржуазных ценностей - все это превращает барона Унгерна в мифологического персонажа... В некрологе, посвященном памяти барона Р.Ф.Унгерн-Штернберга и опубликованном в пражском журнале "Русская мысль" в 1922 году, о нем были сказаны такие слова: "Аристократ нерусской крови и нерусского склада, он - обнаружение силы русской идеи. Служил как мог, вложился, как сумел в судьбы России..."
Baron Roman Fedorovich Ungern-Shternberg byl, bezuslovno, kharizmaticheskoj figuroj. Glubokij mistik, sochetavshij v odnom litse khristianstvo s elementami buddistskogo verouchenija, otvazhnyj voin i zhestokij mstitel-palach, nemetskij baron-aristokrat i voploschenie "boga vojny" mongolov, chelovek evropejskoj kultury i olitsetvorenie samurajskogo voinskogo puti "busido", potomok tevtonskikh rytsarej i "naslednik Chingizkhana", russkij monarkhist i storonnik kitajskoj dinastii Tsin, posledovatelnyj kontrrevoljutsioner i neprimirimyj vrag liberalno-burzhuaznykh tsennostej - vse eto prevraschaet barona Ungerna v mifologicheskogo personazha... V nekrologe, posvjaschennom pamjati barona R.F.Ungern-Shternberga i opublikovannom v prazhskom zhurnale "Russkaja mysl" v 1922 godu, o nem byli skazany takie slova: "Aristokrat nerusskoj krovi i nerusskogo sklada, on - obnaruzhenie sily russkoj idei. Sluzhil kak mog, vlozhilsja, kak sumel v sudby Rossii..."
