Мы можем научиться у стихий их безмолвию, в котором они пребывают в каждом из своих проявлений: и в шуме и в тишине, и в покое и в движении - каждое мгновение - глубокое внутреннее безмолвие и смирение. Открывая свое сердце, какой-то частью своего существа мы способны соединиться с душой стихии, ощутить ее бытие и научиться этой чудесной безмятежности, этой беспрепятственной прозрачности. Такое причащение к великой внутренней тишине Мироздания очень важно для нас уже тем, что попробовав вкус этого состояния, мы сможем дальше двигаться к нему более осознанно. Это подобно прямой передаче некоего необусловленного состояния, которое действует подобно камертону, настраивающему струну нашего сердца в унисон. Кроме того, я подробнее остановлюсь и на том, каким образом психопрактика, связанная с природными явлениями, может стать частью духовного пути, а также на том, как я, собственно понимаю духовный путь.
My mozhem nauchitsja u stikhij ikh bezmolviju, v kotorom oni prebyvajut v kazhdom iz svoikh projavlenij: i v shume i v tishine, i v pokoe i v dvizhenii - kazhdoe mgnovenie - glubokoe vnutrennee bezmolvie i smirenie. Otkryvaja svoe serdtse, kakoj-to chastju svoego suschestva my sposobny soedinitsja s dushoj stikhii, oschutit ee bytie i nauchitsja etoj chudesnoj bezmjatezhnosti, etoj besprepjatstvennoj prozrachnosti. Takoe prichaschenie k velikoj vnutrennej tishine Mirozdanija ochen vazhno dlja nas uzhe tem, chto poprobovav vkus etogo sostojanija, my smozhem dalshe dvigatsja k nemu bolee osoznanno. Eto podobno prjamoj peredache nekoego neobuslovlennogo sostojanija, kotoroe dejstvuet podobno kamertonu, nastraivajuschemu strunu nashego serdtsa v unison. Krome togo, ja podrobnee ostanovljus i na tom, kakim obrazom psikhopraktika, svjazannaja s prirodnymi javlenijami, mozhet stat chastju dukhovnogo puti, a takzhe na tom, kak ja, sobstvenno ponimaju dukhovnyj put.
